Радлов Василий Васильевич
- Информация о материале
Имя выдающегося русского ученого академика, археолога, востоковеда, этнографа, и педагога, который занимался археологическими раскопками на Алтае, Василия Васильевича Рáдлова [5 (17).01.1837, Берлин — 12.05. 1918, Петроград] навсегда вошло в историю науки. Он был крупнейшим языковедом-тюркологом, замечательным этнографом и археологом, увлеченным путешественником, труды которого оказали огромное влияние на развитие мирового востоковедения. Будучи родом немцем (его немецкое имя Фридрих-Вильгельм), Радлов после окончания Берлинского университета летом 1858 г. юношей уехал в Россию и связал с нею всю свою последующую жизнь. Здесь сформировался его интерес к тюркологии, здесь он создал свои выдающиеся труды, здесь нашел широкое признание научных заслуг и обрел свою вторую родину.
Радлов родился в Берлине 5 января 1837 г. в сравнительно небогатой семье чиновника — городского комиссара полиции. Его родители старались дать сыну возможно лучшее образование, учесть при этом его вкусы и желания. Еще гимназистом он проявил большой интерес к филологии, в особенности к классическим языкам. Семнадцати лет он поступает на философский факультет Берлинского университета, но пробудившийся в первые месяцы студенчества интерес к философий, которая преподавалась в духе модного тогда гербартианства, сменился вскоре вновь глубоким увлечением филологией.
Среди университетских учителей Радлова были такие выдающиеся ученые, как основоположник сравнительного языкознания знаменитый Франц Бопп, один из создателей урало-алтаистики, Вильгельм Шотт, основатель «психологического направления» в языкознании и теории «психологии народов» Герман Штейнталь и др.
Выдающийся ученый в области сравнительного языкознания и фонетики, основоположник научной этимологии Август Потт читал в ту пору лекции не в Берлине, а в г. Галле. Молодой студент без колебаний уезжает туда, чтобы в течение двух семестров слушать блестящие и глубокие лекции этого ученого.
Вернувшись в Берлин, он продолжает углубленные занятия филологией. Немалую роль в формировании его последующих научных взглядов сыграл и преподававший в Берлинском университете прославленный историк и географ Карл Риттер. Но особое влияние на развитие научных интересов Радлова и желание посвятить себя ориенталистике оказал В. Шотт, у которого он знакомился с многими восточными языками — монгольским, татарским, маньчжурским, китайским и др., с новейшими теориями и проблемами урало-алтаистики. К тому же Шотт имел тесные связи с русскими учеными, участвовавшими в создании в Берлине специального периодического издания, знакомившего западный мир с достижениями науки в России. Эти связи Шотта оказали влияние на желание Радлова связать свою научную судьбу с Россией.
Весной 1858 г. Радлов, защитив диссертацию «О влиянии религии на народы Азии», получает в Йене звание доктора философии, а вскоре принимает окончательное решение об отъезде в Россию для занятий там научной работой. Еще в студенческие годы он начал серьезно изучать русский язык, так что ко времени окончания университета уже владел, хотя, впрочем, и не вполне свободно, этим языком.
Перед отъездом Радлов обручился с молоденькой учительницей Паулиной Фромм, ставшей впоследствии не только женой, но и верным другом, надежным помощником во всех его начинаниях.
Приехав летом 1858 г. в Петербург с рекомендательным письмом Шотта, он быстро налаживает связи с рядом видных петербургских ученых и влиятельных лиц. Вскоре ему было обещано участие в экспедиции Русского географического общества на Амур для изучения тунгусских народов, а пока, в ее ожидании, приходилось скромно жить на средства от частных уроков.
Но поехать в эту экспедицию ему так и не удалось, зато было получено новое, причем, как считал Радлов, очень заманчивое предложение. Ему предоставили возможность занять должность учителя немецкого и латинского языков в Барнаульском горном училище, которое должно было быть позднее преобразовано в гимназию. При этом Радловым было поставлено непременное условие, чтобы во время летних отпусков он мог совершать экспедиционные поездки по Алтайскому краю. Для этой цели ему были обещаны ежегодные правительственные субсидии по 700 руб. в течение пяти лет. Сдав необходимый в таких случаях экзамен на звание учителя гимназии, он через год после приезда в Петербург уезжает на Алтай.
Годы, проведенные на Алтае (1859—1871), определили весь дальнейший научный и жизненный путь Радлова.
Приехав в Барнаул, он почти сразу же намечает для себя план, который включает и изучение языков местного тюркоязычного населения, и собирание образцов его фольклора, и знакомство с бытом, с памятниками истории.
При содействии местного губернатора вскоре один из алтайских зайсанов выполняет просьбу Радлова и присылает ему в услужение коренного алтайца по имени Яков Тонжан — прекрасного знатока родного языка, которого будущий великий тюрколог считал своим учителем этого языка.
Первое путешествие по Алтаю Радлов совершает уже летом 1860 г., взяв с собой молодую жену, только что приехавшую к нему из Берлина, и алтайца Якова. Маршрут экспедиции пролегал по Алтаю через Урсул и Чую к тогдашней китайской границе.
Радлова прежде всего интересовали материалы по этнографии, языку, фольклору алтайцев, но, кроме того, он собирал в этой поездке также сведения о торговых связях русских с монголами. На обратном пути, остановившись в православной миссии в Улалу, которую возглавлял известный миссионер и этнограф В. Вербицкий, Радлов познакомился с телеутом Михаилом Чевалковым. Тот знал не только свой родной телеутский язык, но и русский, был грамотным — явление довольно редкое в то время среди алтайцев. Он дал согласие приехать к Радлову в Барнаул, где всю последующую зиму тот учился у него телеутскому языку. Здесь же Чевалков написал «Автобиографию», которую Радлов опубликовал в первом томе своего обширного многотомного труда «Образцы народной литературы тюркских: племен», включавшем записанные им тексты алтайцев, шорцев и тувинцев.
Весной 1861 г. Радлов вновь отправляется в экспедицию, взяв с собой Чевалкова. На этот раз путешественники прежде всего посетили телеутов на р. Бачат, затем, побывав у шорцев на) р. Мрас-Су и у кумандинцев на р. Лебедь, провели исследования вблизи Телецкого озера и по р. Чулышман. Дальнейший их путь лежал через Саянский хребет к жителям Тувы сойонам (тувинцам) — почти совершенно в то время неизвестному народу, жившему за пределами русской границы. Радлов стал и первым исследователем тувинского фольклора.
В 1862 г. Радлов путешествует по Кулундинской степи, изучает население долины р. Или и оз. Иссык-Куль, где знакомится с бытом и языками казахов, киргизов и других народов, выполняет первое историко-географическое описание этих мест. Тем же летом Радлов начал свои археологические изыскания, которые он проводил по поручению Археологической комиссии.
Маршруты экспедиционной поездки Радлова в 1863 г. пролегли по Восточному Алтаю и Минусинской котловине. Теперь он уделяет главное внимание изучению языка и быта абаканских татар (позднее, в советское время, получивших название хакасов), проводит обследование и раскопки археологических памятников, давших ценнейшие материалы для суждения о прошлых насельниках этих мест. Завершив экспедицию, ученый решается вновь обратиться в Петербург за продолжением финансирования своих полевых работ. Это оказалось не просто, и лето следующего, 1864 г. ушло на поездку в столицу, где удалось добиться продолжения субсидий.
В 1865—1867 гг. Радлов, возобновив экспедиционные поездки, путешествует по Алтаю, а также ведет исследования у западносибирских татар.
В 1868 г. он совершает путешествие из Сибири в Среднюю Азию, посетив Чимкент, Самарканд, долину Зеравшана и ряд других очень интересных в этнографическом и лингвистическом отношении районов этого обширного края.
В 1869 г. он вновь едет к киргизам на оз. Иссык-Куль, на р. Чу, к границам Джунгарии; в 1870 г.—в район Кобдо.
Вернувшись в Барнаул из трудных, изматывающих трех-четырехмесячных путешествий, он сразу же приступал к повседневной педагогической работе и кропотливой «камеральной» обработке собранных экспедиционных материалов и подготовке их к печати.
После опубликования в 1886 г. первого тома записанных им образцов алтайских и тувинских текстов, о которых уже шла речь, продолжается публикация текстов на языках абаканских татар, чулымских тюрков, казахов, сибирских татар, киргизов и их переводов на немецкий язык в очередных томах «Образцов».
Совершенно очевидно, что за свой не столь уж продолжительный алтайский период жизни ученый осуществил поистине грандиозный план экспедиционных исследований.
В 1861—1863 гг. на немецком языке были изданы его «Письма с Алтая»; в 1863—1864 гг. он публикует свои «Наблюдения над киргизами»(так именовались в литературе казахи). Вскоре увидели свет такие написанные по-немецки статьи Радлова, как «Путешествие через Алтай к Телецкому озеру и Абакану» (1865), «Долина Или в Центральной Азии и ее жители» (1866), «Средняя долина Зеравшана» (1871), «Этнографический обзор тюркских племен Сибири и Монголии»(1883) 20 и многие другие.
Краткие отчеты о путешествиях Радлова тех лет публиковались и в периодических изданиях Русского географического общества.
В 1871 г. ученый покидает Сибирь и переезжает в Казань, получив должность инспектора татарских, башкирских и казахских школ. Здесь, в Казани, он начинает готовить к изданию наиболее интересные части дневников своих путешествий, которые дополняет отдельными очерками по этнографии и археологии Сибири и Средней Азии, частично включив в них ранее опубликованные материалы.
В 1884 г. этот труд Радлова выходит в свет в Германии на немецком языке в двух томах под общим названием «Из Сибири».
В 1884 г. Радлов переезжает из Казани в Петербург. Избранный академиком «по части истории и древностей азиатских народов», он ведет очень большую научную и научно-организационную работу. Продолжает здесь тщательно систематизировать многочисленные лингвистические и фольклорные материалы, собранные во время жизни на Алтае, уделяя особое внимание сравнительной фонетике и грамматике тюркских языков, их лексикологии, лексикографии, диалектологии, а также изучению и публикации памятников тюркской письменности.
Богатейшие фольклорные материалы были опубликованы Радловым в фундаментальном труде «Образцы народной литературы тюркских племен» (СПб., 1866—1907). Первые семь томов этого издания составили тексты, собранные «в поле» самим Радловым, а последующие три тома — записи, сделанные другими исследователями языка и фольклора тюркских народов — Н. Катановым, В. Мошковым, И. Куношем. Тюрколог А. Н. Самойлович писал впоследствии, что это издание является «первой серией капитальных трудов Радлова по возведению фундамента туркологии».
Другим изданием, не знавшим себе равных в тюркологии, явился четырехтомный «Опыт словаря тюркских наречий» (СПб., 1888—1911). Собирать материалы для этого «Словаря» ученый начал еще на Алтае.
Радлов своими фундаментальными трудами положил, по существу, начало совершенно новому этапу в развитии тюркологии. Многие ученые делят дореволюционную тюркологию на два периода — дорадловский и радловский.
Нельзя не отметить большую организационно-административную деятельность Радлова в Петербурге. Ряд лет (1885—1890) он был директором Азиатского музея, а затем (1894—1918) — директором Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого, сделавшим очень много для улучшения работы этого старейшего музея России, на базе которого позднее был создан Институт этнографии АН СССР; многие годы (1908—1918) был председателем правления Общества изучения Сибири и улучшения ее быта.
Радлов был первым, кто опубликовал великую эпическую трилогию «Манас» по записям, сделанным в 1862—1869 гг. (всего 12 454 стиха, из них 3005 — «Семетей» и «Сейтек»). Им были записаны также связанные с циклом «Манас» сказочные эпические поэмы «Джолой-хан» (5322 стиха) и «Эр-Тёштюк» (2146 стихов). Все записи были снабжены немецким переводом и содержательной вводной статьей, включая интересные материалы о самих сказителях, приемах исполнения, а также общие мысли об эпическом творчестве.
За годы пребывания на Алтае ученый раскопал свыше ста различных памятников, причем наибольшее их количество — около семидесяти — в Минусинской котловине и на Алтае, двадцать шесть — в Барабинской степи. Ценные археологические исследования были проведены в Казахстане, впервые им открыты здесь погребения эпохи бронзы.
Особо следует отметить, что в числе выдающихся археологических открытий Радлова — всемирно известный памятник скифского времени — Большой Катандинский курган, первый раскопанный курган так называемого пазырыкского типа. В этом кургане у с. Катанды (на р. Катанда), в скрытой под огромной каменной кладкой естественной ледяной линзе, в 1865 г. Радлов обнаружил законсервированные холодом уникальные по сохранности великолепные изделия, в том числе прекрасные образцы искусства древних обитателей Алтая, их одежду из кожи и ткани, разнообразную утварь.
Радлов создал первую периодизацию археологических памятников Южной Сибири и северо-восточной части Казахстана, что было важным достижением в археологии.
Радловым же был подготовлен прекрасный атлас рисунков сибирских древностей, состоявший, по его словам, «из следующих этапов: 1) медная эпоха системы древнего Енисея; 2) медная эпоха Алтая и Киргизской степи; 3) древняя железная эпоха собственно Алтая и западных степей; 4) новая железная эпоха верхнего Енисея; 5) новейшая железная эпоха Мариинского округа». Атлас вызвал большой интерес у участников III археологического съезда в Казани. Археологическая комиссия взяла на себя труд по его изданию.
Радлов в течение ряда лет наряду со своими напряженнейшими исследованиями в области тюркской филологии готовит публикацию отдельных выпусков «Материалов по археологии России», объединенных общим названием «Сибирские древности». Благодаря им Радлову удалось включить в научный оборот огромное число археологических материалов, в том числе и из частных собраний, среди которых особое место занимает коллекция инженера И. А. Лопатина.
Все бумаги, оставшиеся после смерти ученого, были в 1918 г. внимательно просмотрены известным ориенталистом А. Н. Самойловичем, который составил их опись. О стремлении Радлова оказать практическую помощь сибирским народам в создании их письменности говорит его записка 1917 г., озаглавленная «К вопросу составления азбуки для алтайцев». Она написана в связи с обращением к Радлову из Сибири и включает проект ряда специфических букв алфавита, а также просьбу командировать в Петербург алтайца и шорца для консультаций и чтения корректуры азбуки.
Сокращённый вариант статьи С. И. Вайнштейна «В. В. Радлов и его труд «Из Сибири»»