История села Кырлык
- Информация о материале
До власти Советов
В 1864 году в урочище поселился обрусевший оседлый киргиз Сарасинской управы Игнатий Ермилов, которого «пригласили» зайсаны III и IV дючин для содержания на Кырлыке ямской станции. Ермилов обзаведясь хозяйством в конце 19 века имел дом, кожевенный завод, на котором перерабатывал в год до 500 кож. Кочевавшие здесь ранее инородцы, после водворения Ермилова и образования станции, отодвинулись со своими аилами несколько выше по долине р. Кырлыка (чуть ли не к перевалу).
По инициативе томского губернатора г. Супруненко, который объехал Горный Алтай в 1873 году, согласно «Правилам 1879 года» Кырлык был назван среди 26 пунктов, расположенных по Чуйскому, Уймонскому трактам и вблизи, для заселения их русскими крестьянами.
Переселенческий посёлок предполагалось создать на месте слияние трёх речек Кырлыка, Тулайты и Верхней Шиверты. Здесь находится довольно широкая долина, окруженная невысокими лесистыми горами.
Предполагалось поселить до 30 душ мужского пола. Но никто не изъявил на то пожелания – ни переселенцы, ни крестьяне – старожилы. Так и осталась стоять в этом месте лишь ямская станция.
Согласно исследованию Швецова Сергея Порфирьевича в районе урочища Кырлык 1897 году:
1) По речке Кырлык верст на 25 по обеим берегам было разбросано 49 аилов, принадлежащих 35 семьям. Летовки были расположены по самому Кырлыку, а зимовки по логам, выходящим в долину Карлыка. Беднейшие аилы совсем не кочевали, зимуя на тех же местах, где проводили лето. Поскотиной отдельные семьи отгораживали на зимовках сенокосы, находящиеся в личном пользовании.
2) По речке Тулайта летовало по обеим берегам 25 семей, имеющих 33 аила, на протяжении приблизительно 15 верст. Зимовали они по прилегающим к долине логам; самая дальняя зимовка находилась на расстоянии 1 в., ближайшая – 200 саж. Призимовочные сенокосы находились в личном пользовании и огораживались отдельными хозяевами поскотиной; кроме того, косили сено в лесу, вдали от зимовок, по р. Сугашу.
3) По речке Ламак, на протяжении 10-12 верст, по обоим берегам летовало 19 семей, имеющих 22 аила, большая часть которых была скучена на одном месте; зимовали тут же, по речке, не далее ½ версты. Отдельные семьи огораживали поскотиной сенокосы, находящиеся в личном пользовании и расположенные на зимовках и в других местах. Земледелием, впрочем, как и везде в урочище Кырлык, не занимались.
4) По речке Шиверты летовало 11 семей, имеющих 15 аилов; зимовки располагались по долине той же речки, выше по течению; самая дальняя из них лежала в 1 ½ вер. от летовки. Поскотина была общая; стали городить её около 1880 года; загораживали около 1 кв. версты, на правом берегу р. Карасу, впадающей в Шиверты. До городьбы пользование сенокосами было не регулировано – каждый косил, где хотел; когда же поскотину загородили, каждый захватил в ней место, где понравилось, и с тех пор каждый имел своё определённое место для сенокошения и своё острожье.
5) По левому берегу Кырлыка, верстах в трёх от Шиверты, ниже по течению, в долину выходит лог Толбаксу, в вершине которого есть незамерзающий ключ. По этому ключу проживало 12 семей в 12 аилах. Летовали там же, где и зимовали, перенося на лето аил не более, как на ½ версты от зимовок. Поскотину городили некоторые семьи отдельно от других, но общей не было. Сенокосы находились в личном пользовании.
6) По логу Татакы, выходящему в долину Кырлыка, несколько ниже Толбаксу, также слева и имеющему также незамерзающий зимою ключик, летовало и зимовало 6 семей в 11 аилах; они не кочевали вовсе, и только те, у кого юрты были кочемные, переносили их сажен на 20-50. Поскотины общей не было; только частные, отдельных семей. Сенокосы были в личном пользовании, по Карлыку; вблизи аилов сенокосов не было вовсе. Лог находится на левобережье напротив современного посёлка Кырлык.
7) В средней части лога Амбарлу, слева же выходящему в долину, в 1 ½ вер. от Татакы, жили 5 семей в 5 аилах. Воду брали из Кырлыка, так у самых аилов воды не было. Здесь жили самые бедняки из-за близости леса, доставать который издалека им было бы трудно. Они не кочевали вовсе и летовали там же, где и зимовали. Сенокосы были в личном пользовании, поскотиной не огораживались. Косили в вершине Кырлыка.
Семенов-Тян-Шанский Вениамин Петрович в 1897 году так описывал эти места: «Здесь, в верховьях речки, в 25 верстах от Усть-Кана, расположена станция Кырлык в виде одинокого станционного дома около невысокой известняковой гряды…».
Сапожников Василий Васильевич отметил, что «переезд от Усть-Кана до Кырлыка — 27 километров. Через 13 километров пути дорога переходит через мост на правый берег Чарыша, где вдоль реки вытянулось несколько лиственниц, и, оставляя справа верховье Чарыша, уходит в боковую долину р. Кырлык. Здесь характер местности постепенно изменяется; еще широкая долина Кырлыка делается сырее; выше появляются кочковатые болота: по пути нужно два раза переехать вброд Кырлык и потом его приток Шиверты, за которым скоро показывается одинокий станционный дом Кырлык (1250 метр. над ур. моря), стоящий на левом берегу реки среди болотистого луга в виду известковых скал правого берега, сильно выветрившихся».
В 1904 году англичанин С. Тернер, проезжавший через Кырлык, писал: «Когда добрались до хозяйства в Кырлыке, где работал... молодой человек, возникла проблема, потому что лошади были очень горячими. Мы..., объяснив, как плохи были дороги, дали хозяину лишний рубль... Это вызвало более чем желаемый эффект. Желая показать нам свою благодарность, хозяин дал свою лучшую тройку лошадей и согласился... отвезти нас в Усть-Кан».
По отчету Алтайской Духовной миссии в 1914 году при устье речки Кырлыка жил алтаец Бабыш Еоков. В Кырлыке жил алтаец Маахы Маркитанов. А аил алтайца Чета Челпанова, основателя бурханизма, стоял по речке Шиверте.
В те времена, используя различные формы принуждения, баи сосредоточивали в своих руках душевые наделы разорявшихся соплеменников. Чиновники, проводившие землеустройство, отмечали факты подобного рода. Например, при подготовке землеустройства в урочище Кырлык крупнейшие баи Манжи Кульджин, Сапок Баинкин, Саданчик, Шибереков и другие отделили сыновей и потребовали для них землю в других урочищах. «Эта мера,— пояснял чиновник,— даст возможность почти не сокращать число своего стада названным лицам, а задолженность им инородческой массы не вызовет с ее стороны протеста».
Алтаец Апаятов Челикей получил у бая урочища Кырлык - Коли в «полыш» на 1 год черную хромую корову на следующих условиях. За право доить корову, Челикей обязался поставить баю 70 копен сена и должен был кормить корову с теленком в течение года. Период удойности алтайской коровы в условиях старого хозяйства длился всего около пять месяцев (пастбищный период). Если учесть, что алтайская корова доилась раньше только с подпуском теленка, забиравшего значительную часть молока, то не трудно представить, как тяжело и дорого доставалось бедняку молоко байской коровы.
Гражданская война
Один из организаторов партизанского движения в Горном Алтае, Беззубцев, передает следующую картину тех лет: «В 1919 году в Кырлыке мы встретили отряд Шипулина, который нам рассказал, как происходили бои с шебалинской дружиной. Отряд настолько был опьянен успехом, что считал себя непобедимым. По пути, возвращаясь, шипулинцы не упустили из виду пограбить алтайцев, у каждого тороки были забиты разным алтайским добром. Вплоть до самого Шипулина - все были пьяны».
2 октября 1919 года в бою за Усть-Кан партизанская бригада одержала первую крупную победу над противником.
К вечеру передовые части, пройдя от села Усть-Кан 25-верстный путь, приблизились к находившемуся под перевалом урочищу Кырлык. Командир 1-й Горно-конной дивизии, боровшейся в 1919 году за восстановление Советской власти в Горном Алтае, И.Я. Третьяк писал: «Вдали видим идет нам навстречу небольшая группа людей, человек 35. У одного, идущего впереди группы, в руках длинный шест, на который навязана красная лента. Оказалось, что жители горных ущелий вышли приветствовать партизанские полки.
В связи с приближением вечера партизанские полки должны были, не доходя до перевала, остановиться в урочище Кырлык, возле самой волости, на ночевку.
Расставив усиленные посты и отпустив на подножный корм лошадей, партизаны расположились на отдых под открытым небом. Быстро появились костры, партизаны стали готовить себе ужин».
Воспользовавшись остановкой, И.Я.Третьяк при помощи переводчика Боровикова провел беседу с той группой алтайцев, которая так радостно и приветливо встретила их с красным флагом. Он им разъяснил цели и задачи партизанского восстания.
Алтайцы рассказали, как колчаковцы запугивают их партизанским движением. Часть населения, поддавшись провокации колчаковцев, уехала в горные местности, чтобы укрыться от партизан.
Переночевав в Кырлыке, полки двинулись дальше на соединение с уймонскими повстанцами. Скоро разведка наткнулась на цепь. До этого предполагалось сражение с карательным отрядом. Но в цепи оказалось залегли повстанцы, охраняющие переход через Кырлыкскую седелку в Сугаш.
Командирам полков т.т. Никифорову и Кокорину был отдан приказ, не открывать огонь пока не выяснено, какие части занимают позицию. Уймонцы, заметив красные знамёна, выслали несколько человек навстречу полкам для точной проверки, ведь не раз каратели прикрывались красными знаменами.
Соединение с повстанцами прошло благополучно. В Сугаш спустились еще засветло.
Далеко на юге партизаны увидели Тиригинские и Теректинские хребты. Снежные вершины высоко поднимались над землей, казались голубыми. Вся алтайская долина примолкла. Уймонские повстанцы взволновано, сидя на лошадях смотрели на приближающихся с гор партизан. Выстроившись в ряд вдоль гор широкой и сказочно-красивой Алтайской долины партизаны и повстанцы приветствовали друг друга.
Колчаковцы, между тем, стягивали свои силы и заняли все ведущие на Уймон проходы для того, чтобы зажать партизан в кольцо. 12 октября неприятельская разведка подъехала со стороны урочища Кырлык к заставе, занятой частями 1-го партизанского полка, и открыла огонь. Этим огнем были убиты И. Буньков и Н. Котаев — партизаны села Солонешного. Неприятельская разведка, потеряв двух человек убитыми, вынуждена была уйти обратно в Кырлык.
Ранним утром 13 октября 1-й и 2-й партизанские полки оставили село Абай и выступили по знакомому тракту на урочище Кырлык. Вместе с полками следовал и штаб дивизии.
Не доходя верст пять до урочища, полковые разведки донесли, что неприятель, численностью до 700 человек, занимает урочище Кырлык.
Два партизанских полка, выступив с урочища Кырлык и пройдя верст 20 без боя, нанесли жестокий удар крупным и хорошо вооруженным силам противника и затем гнали его с боями на протяжении 70-верстного пути.
Как видно из оперативного плана штаба полковника Хмелевского, в районе боевых действий белые сосредоточили 1375 человек, вооруженных не только винтовками, но и пулеметами. Все проходы, которые вели в Уймон, были заняты неприятелем, и тем не менее победа оказалась на стороне красных.
Партизаны отбили у неприятеля 400 винтовок военного образца, 200 наганов, 150 кавалерийских шашек, изрядное количество патронов, два ящика ручных гранат и другое военное имущество.
В 1921 году в очередном докладе председателя волисполкома писалось: «Абайская волость ожидала нападения банд со стороны Усть-Канской волости, со стороны Катандинской волости всякие срочные донесения перехватывались бандой, никакой другой связи не было. 11 октября получено распоряжение о продналоге. К 20 октября из Сугаша обмолоченный хлеб был отправлен на ссыпной пункт, но в Кырлыке был встречен бандой и ссыпан в бандитский амбар в количестве около 100 пудов.
В 1922 году отряд Кайгородова, сделав ряд налетов на села по Чарышу, но отбитый красными войсками, вернулся на Уймон. Здесь он получил от Товара Чекуракова сообщение, что он ведет наступление на Онгудай. Кайгородов отправился ему на помощь, соединился в Кырлыке с бандой Кармана Чекуракова и повёл наступление на Туекту. Небольшой красноармейский отряд, занимавший Туекту, отступил и Кайгородов из Туекты пошел на Онгудай, отправив Кармана Чекуракова обратно на Кырлык, чтобы задержать наступление красных, шедших из Усть-Кана.
Советская власть
В 1926 году урочище Кырлык имело сельский совет, 53 хозяйства. В нём проживали алтайцы — 93 мужчины, 117 женщин.
В 1926 года в урочище Кырлык было произведено зоотехническое обследование. Во время обследования выявлено посева в Кырлыкском земском обществе 25 десятин, тогда как в экспликации прежнего плана пашни здесь не было совсем. Порядок пользования пахотными угодьями был такой: «кому где понравилось, тот там загораживает пашню и сеет». В урочище был отмечен захватный способ пользования сенокосами. Заготовка сена производилась без всякого расчету. «Убирается весь сенокос, какой только имеется».
Цены на сено в осеннее и зимнее время здесь были наиболее низкие —10-15 коп. Алтайское население во многих частях области скот содержало на подножном норму круглый год. В среднем нагул на пастбище в Кырлыке получался: быка или коровы — 49 кило (3 пуда).
В докладе на пленуме обкома в мае 1926 года приводился такой факт. Секретарь Кырлыкской кандидатской группы алтаец, малограмотный, плохо знавший русский язык, заявил инструктору обкома: «К богачам мы не касаемся, и они к нам тоже не лезут, и если ты думаешь провести собрание (бедняков), то как бы нам не сделал хуже, так как после этого богачи будут смотреть на нас косо и нам будет тяжелее... Сил у нас мало, и мы сами еще плохо усвоили руководство ВКП».
Алтайцы-большевики выступали инициаторами перехода на оседлость. Одним из первых в урочище Кырлык построил избу, а затем и баню секретарь партячейки Челекей Апоятов. Зимою 1926 г. он попросил русскую женщину обучить жену выпекать хлеб и вести работу по хозяйству. Вслед за ним к постройке изб приступили другие алтайцы. В вопросах перехода на оседлость Кырлыкская ячейка «действительно представляла из себя группу наиболее активных и влиятельных людей».
В 1926 году в Усть-Канском аймаке было чрезвычайно велико количество слепых. Причинами неизлечимой слепоты являлись болезни: трахома, роговицы и оспа. Большой процент слепых в аймаке объяснялся условиями жизни кочевого алтайца, живущего в грязной, дымной юрте, неграмотного, не знающего, как передаётся болезнь и как можно от нее уберечься. Среди женщин алтаек, постоянно работающих в юрте на домашней работе, количество слепых было вдвое больше, чем среди мужчин.
В случае заболевания больного было принято «камлать» т. е. звать жреца-шамана, а не вести его к врачу. При обследовании Кырлыкского сельсовета была обнаружена отроду слепая на оба глаза женщина 25 лет, которой можно было вернуть операцией зрение. Больших трудов стоило уговорить домашних отпустить ее в больницу. Только с помощью сельсовета и местных комсомольцев к которым пришлось обратиться за помощью, больную заставили пойти в Усть-Кан в глазной отряд, где ей была сделана операция и она стала зрячей.
В 1927 году в Кырлыке на 17 января было проведено по семи избирательным участкам по одному собранию бедноты и одному женскому собранию. На выборы в Кырлыкском сельсовете пришли 82% жителей.
К концу 1930 года в Кырлыке насчитывалось ряд ударных бригад из комсомольцев и колхозной молодёжи. Комсомольцы Кырлыка штурмовыми бригадами заготовляли лес на строительство, первыми брались за топор и, учась сами, учили молодежь строить помещения для скота.
В трёх кырлыкских колхозах комсомольцы первыми садились на сенокосилку, так же впервые появившуюся в урочище. Комсомольцы первые поехали на курсы по изучению техники, силосования кормов и возвращаясь с курсов вели борьбу с кулацкой агитацией, направляемой против силоса, мобилизуя колхозную молодежь на закладку силосных ям.
Одно из описаний Кырлыка 1931 года: «Вечером мы подъезжаем к подошве кырлыкского седла. В стороне от дороги виднеются юрты. Навстречу нам гурьбой скачет, перегоняя друг друга, ойротская детвора. Отвыкшая лаять собака захлебывается простуженным кашлем. Отбежав в сторону, ребята осматривают нас с очевидным любопытством. Ближе всех стоит, распахнув лохмотья шубы, голая девочка. У нее подкупающий взгляд, черные глазенки искрятся смехом. Волосы заплетены в девять шнурочков-кос.
- Якши-бы!.. Эзень!.. Не табыш!.. - бросаем мы известные нам приветствия.
Мы останавливаемся у первого попавшегося аила. Расседлываем лошадей. Знаем, что нам нечего спрашивать хозяина о ночлеге. Такой вопрос звучал бы оскорблением, нарушающим правила гостеприимства».
В 1932 году в Кырлыке началось строительство маслозавода. Жажда к культуре и знаниям самих трудящихся, их воля и решимость позволили добиться в Кырлыке больших сдвигов. Герой культурного фронта Чулекей Апаятов, ликвидировавший на сороковом году своей жизни неграмотность обучал население своего урочища Кырлык грамоте у дымящегося костра аила, на выстроганных деревянных дощечках, заменявших бумагу и тетради, углем вместо мела и карандаша и стружек, заменявшим губку и резинку.
Бывшие кочевники урочища Кырлык откровенно заявляли: «Раньше мы скот держали под открытым небом и сена не косили. Скот зимой и ранней весной погибал от холода и болезней. Сейчас мы живем в колхозе. Выстроили два теплых двора, выполнили план заготовки сена и заложили две траншеи силоса. Теперь скот обеспечен кормами и поставлен в теплые помещения».
В Кырлыкском сельсовете уполномоченные проводили в жизнь решения сельских Советов в своем урочище и периодически отчитывались перед сельисполкомом о проделанной работе.
Необходимо отметить такой факт. Кочевой колхоз урочища Кырлык с 1928 по 1933 год четырежды (!) перекочевывал с одного места на другое. «Причем и это четвертое место не удовлетворяет колхозников и вызывает необходимость выбора нового места для усадьбы»,— говорилось в докладной записке комиссии обкома. Были случаи, когда форсированный переход кочевников на оседлость осуществлялся без согласия населения.
Летом 1933 г. вопреки желанию населения Кырлыкский и Ламакский колхозы были переселены в Усть-Ламак на площадку, открытую сильным ветрам. «Со слезами сюда кочевали люди,— рассказывала колхозница Новина Таш,— каждый день буран, выйти нельзя, скот пропадает. Мы говорили техникам-землемерам, что это место не подходит. Сколько мы с ними переспорили! Но не хватило сил, а они что скажут — в аймаке так и сделают».
Отметим, что это место является наиболее близким к нынешнему местоположению Кырлыка.
Как стало жить население Кырлыка? В 1932 году Кукилешев Монак принят чабаном овцеводческой товарной фермы в колхоз «Дектудын Кучи». За три года он три раза был премирован овцами. В своем пользовании он имел в 1935 году трёх дойных коров, одну лошадь, четыре овцы, двух телят.
В 1935 по государственному плану развития животноводства колхоз должен был вырастить 320 ягнят. Опытный чабан Кукилешев план перевыполнил - вырастил 404 ягненка. Кроме молодняка за ним же было закреплено 1.030 взрослых овец.
1 марта 1936 году на первом областном совещании отличников животноводства было отмечено, что в колхозах Кырлыкского сельсовета скрыто от учета 200 голов скота. Из «черной кассы» покрывали падеж телят.
6 июля 1936 года в национальный поселок Кырлык прибыла колонна отряда «По пути Сухова». Это было большим событием—праздником для колхозников. Участники похода расположились лагерем по соседству с юртами и домами колхозников.
В поле пылал костер—это готовили ужин для почетных гостей.
Вечером начальник колонны тов. Громов беседовал с колхозниками. После беседы демонстрировался кинофильм «Чапаев». Клуб был переполнен до отказа. Многие женщины пришли в кино с грудными детьми. Многочисленные зрители впервые увидели звуковой фильм. Несмотря на то, что драматический текст лишь приблизительно был предоставлен переводчиком, фильм великолепно дошел до зрителей, вызвав всеобщее восторженное одобрение.
7 июля рано утром колонна, вышла в Усть-Коксу.
Половину жизни батрачил у бая Аргамая и у других колхозник Кырлыка Келешев Манаке, жил в аиле, скота не имел. В 1937 году он стал зажиточным: имел 40 овец, 5 коров, лошадь. Пользуясь государственной ссудой, Келешев построил себе дом. Трое детей Келешева обучались в школе. В 1936 году Келешев купил себе гармонь.
21 октября 1937 года на основании ст. ст. 38 и 39 «Положения о выборах в Верховный Совет СССР» и постановления ЦИК СССР об избирательных округах по выборам в Совет Союза и Совет Национальностей в областную избирательную комиссию по выборам в Совет Национальностей от колхозников колхоза «Кызыл Маяк» Кырлыкского сельсовета вошёл Бекпешев Шильбий.
На 1 января 1938 года к Кырлыкскому сельсовету Усть-Канского аймака относились следующие сельхозартели:
«Кызыл маяк»( 61 двор, площадь посевов озимых и яровых – 15 га, поголовье: КРС – 448, овец и коз – 104, лошадей – 119, денежный доход – 30.632 рублей, стоимость ОСП – 31.992 рублей);
«Ленин Дакалта» (49 дворов, площадь посевов озимых и яровых – 19 га, поголовье: КРС – 174, овец и коз – 1437, лошадей – 351, денежный доход – 37012 рублей, стоимость ОСП – 43535 рублей);
«Дектудын кучи» (44 двора, площадь посевов озимых и яровых – 18 га, поголовье: КРС – 231, овец и коз – 1132, лошадей – 201, денежный доход – 26753 рублей, стоимость ОСП – 24620 рублей).
В 1939 году в долине реки Кырлык проводила исследования алтайская экспедиция Эрмитажа под руководством Грязнова М.П.
Перед войной в 1940 году в Кырлыке на базе трёх колхозов был образован один — колхоз им. XVIII съезда ВКП(б). В самом начале зарождения колхоза животноводы перешли на оседлый образ жизни. Они селились на облюбованных местах. Почти на каждом километре в долине можно было встретить стоянку пастухов и чабанов. Это были своеобразные небольшие животноводческие фермы. Были построены жилые дома для животноводов и скотные дворы.
16 ноября 1943 г. в целях своевременной вывозки зерна из глубинных пунктов, подаче зерна на линию ж/д, для обеспечения хлебом Красной Армии бесперебойного снабжения населения города и аймаков области, исполком Ойротского областного Совета депутатов трудящихся решил:
«2. Обязать облдоротдел принять срочные меры к очистке и держать проезжими Ябоганский, Кырлыкский перевалы, Громотуху, а также дорогу на Катанду, Иню…».
В 1947 г. свыше пяти тысяч гектаров пастбищ в долине Кырлыка принадлежало крупному животноводческому колхозу имели 18 партсъезда.
Стоянка чабана Яны Едоковой была расположена у подножья горы. У неё был уютный домик, где она жила со своими помощниками. Рядом была добротная бревенчатая теплая кошара для овец. Соседние чабаны в шутку называли её Яны Бай-кыс, что значит — богатая девушка.
Яны Едокова пришла в колхоз в 1936 году чабаном. В её отаре не бывало меньше 300 голов овец. А в дни войны, когда мужчины-чабаны ушли на фронт, а в колхозе не хватало рабочих рук, Яны работала за двоих. В её отаре было свыше 500 голов. Благодаря самоотверженному труду, она сумела сохранить полностью взрослых овец и молодняк.
В 1946 году о отаре Яны Едоковой было 317 голов. Она их полностью сохранила и от 250 маток вырастила 257 ягнят. В порядке дополнительной оплаты колхоз выдал ей 30 овец. Помимо этого, ей пришлось 6 овец на трудодни.
Овцетоварная ферма в колхозе давала самый высокий доход. В 1946 году колхоз сдал сверх плана 1200 килограммов шерсти, получил много денег и на 10 тысяч рублей промтоваров. Ферма вырастила сверх плана 415 ягнят. Одиннадцать чабанов получили в порядке дополнительной оплаты свыше 200 овец.
В 1947 году на ферме около 4,5 тысячи овец. Зимовка прошла организованно. Скот сохранил упитанность. Отара Яны Едоковой — лучшая в колхозе.
Чабаны Дьиргал Мюсова, Тадый Тарлина на ферме, переняв опыт работы Яны Едоковой, в 1946 году вырастили в своих отарах по 50—-60 ягнят сверх задания. Перевыполнен был и план по настригу шерсти.
В конце апреля 1947 года в отаре Маныки Клешева начался массовый окот. Погода была неустойчивая. С запада, из-за гор, весенний ветер неожиданно приносил густые облака. Когда они опускались над долиной, становилось холодно. Три раза выпадал снег, причинявший животноводам много дополнительных хлопот.
Ягнят, родившихся в ненастье, Маныки спасал в заранее подготовленных теплушках.
А всего в 1947 году от 280 маток Клешев получил более 300 ягнят. Таких замечательных успехов старый чабан добивался ежегодно. Всю большую работу по содержанию и уходу за отарой Клешев выполнял круглый год вдвоем со своей женой Боролдой.
Летом 1946 года Маныки своими силами заготовил 450 центнеров сена. Разумно используя тебеневку, опытный чабан сумел заготовленным сеном прокормить овец до окончания окота. У него даже остался излишек кормов. 160 центнеров Клешев передал полеводческий бригаде.
Клешев первым в своей отаре применил искусственное осеменение и с помощью специалистов стал в широких размерах вводить его на своей ферме. Полностью была ликвидирована яловость маток, повысился деловой выход ягнят...
По его предложению были приобретены мериносовые бараны, начата метизация местной породы овец. Это дало увеличение настрига шерсти почти вдвое.
В 1947 году Клешеву исполнилось семьдесят лет. Двенадцатилетним мальчиком Маныки попал в батраки к местному баю Келию Койтпакову, которому принадлежала огромная Карлыкская долина, и все, кто жил в ней, работали на него.
Около двадцати лет Клешев задаром гнул спину на бая, жил хуже нищего. Даже семьи не имел возможности завести. Не вытерпел зверского обращения Маныки — ушел от бая. Десять лет бродил по тайге, сотни раз колесил в вершинах Тулайбы, Кырлыка, Чарыша. Стал хорошим охотником, добывал много зверя, но счастье не улыбалось ему. Купцы за бесценок скупали пушнину и втридорога продавали свои товары. Маныки всегда оставался в долгу и по-прежнему жил в нужде.
Когда пришла Великая Октябрьская социалистическая революция, он вступил в колхоз, ему доверили отару овец. И с тех пор он бессменно нес почетную вахту чабана.
В годы войны, несмотря на преклонный возраст, Маныки работал за троих. В напряженное время, когда в колхозе не хватало рабочих рук, он обслуживал несколько отар.
Патриот своей Родины Маныки во время войны с немецко-фашистскими захватчиками все свои сбережения отдавал для победы над врагом. Свыше десяти тысяч рублей он внес на строительство танковой колонны и авиаэскадрильи «Алтайский колхозник».
В 1944 году он приобрел на 15 тысяч рублей облигаций займа, а в 1945 году— на 25 тысяч рублей.
Овцетоварная ферма Кырлыка за годы войны выросла в два раза. В 1947 году в колхозе было 20 отар. Ферма давала 80 процентов всех доходов.
Старейший чабан Маныки Клешев, знатный животновод бережно хранил в своем ящике более двадцати почетных грамот краевых, областных и аймачных организаций, полученных в разные годы за стахановскую работу. На груди его сияла медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
В 1946 году чабан на трудодни получил около пяти тысяч рублей деньгами, 30 овец, много животноводческой продукции. В личном хозяйстве Клешева имелось шесть голов крупного рогатого скота, лошадь, пятнадцать овец. Все это было разрешено держать Уставом сельхозартели.
Дети Маныки Клешева получили возможность учиться. Сын Айдын, вернувшийся из Советской Армии, закончил учебу и работал зоотехником. Счастливая, радостная и зажиточная жизнь навсегда вселилась тогда в дом старого чабана.
С 1943 года работала чабаном Дьиргал Мюсова. За пять лет Мюсова вырастила для колхоза две тысячи ягнят. За отличную работу она получила в счет дополнительной оплаты 108 овец. Мюсова пасла овец на северном склоне Кырлык-горы.
В 1951 году чисто и уютно было в Кырлыкской избе-читальне. К услугам посетителей — журналы, центральные и местные газеты, шахматы, шашки, домино, гармони, гитары, балалайки.
При избе-читальне имелась библиотека. Ее книжный фонд пополнялся изо дня в день. Активистами библиотеки являлись колхозница Вера Сюнюшева, учительница местной школы Мария Козакулова, зоотехник Клавдия Туйбенекова и многие другие.
Кырлыкская изба-читальня являлась центром культурно-просветительной работы на селе. После напряженного рабочего дня колхозники спешили сюда, чтобы побеседовать, обсудить прочитанную книгу, посмотреть спектакль.
Драмкружковцы в 1950 году показали на сельской сцене пьесу алтайского драматурга Павла Кучияка «Три девицы». Постановку смотрели более двухсот колхозников.
Избач комсомолец Кузей Юнов не ограничивался организацией культурно-массовой работы в стенах избы-читальни. 3ахватив с собой свежие газеты, он часто уходил на горные стоянки пастухов, чабанов, табунщиков. Простым и доходчивым языком избач рассказывал им о новостройках СССР, о росте культуры и благосостояния советских людей, о жизни трудящихся стран народной демократии.
В 1952 году от коллектива учителей Кырлыкской семилетней школы Туткушева Мария Ивановна была выбрана членом окружной избирательной комиссии.
В 1953 году депутатом Горно-Алтайского областного Совета депутатов трудящихся от Кырлыкского избирательного округа № 14 был Такысов Дьолдон.
В 1954 году у подножья синеющих гор раскинулось колхозное село Кырлык. На месте старых, темных аилов за годы Советской власти выросли добротные общественные строения и дома колхозников. Гордостью сельчан являлась школа. Многие дети колхозников, получив начальное образование в своем селе, продолжали учиться в средних и высших учебных заведениях.
В Кырлыке имелась изба-читальня, радиоузел, магазин, медпункт. Члены артели возводят новый клуб, контору правления. В селе ежегодно ведется большое строительство. Только в 1953 году здесь построено десять домов для колхозников. В этот год новоселье справила старший чабан Тиндий Мюсова. В новой избе поселился старший чабан Гора Таин и другие колхозники.
Уют и достаток пришли в дома колхозников. Многие члены артели имели мотоциклы, радиоприемники, швейные машины и другие ценные вещи. Зажиточно и культурно жили труженики далекого горного села.
В 1957 году рабочие Ябоганского овцесовхоза Усть-Канского аймака капитально отремонтировали Кырлыкский детский интернат.
В 1958 году впервые в своей жизни пришлось испытать чувство трудовой победы молодому инженеру, бригадиру тракторной бригады Кырлыкского отделения Ябоганского совхоза Александру Бардину. Механизаторы его бригады раньше всех в области закончили сев зерновых. Он первым получил переходящее красное знамя в этом сезоне.
Ровно через два дня после окончания сева зерновых комсомолец Александр Бардин сообщил на центральную усадьбу совхоза:
— Закончили пахоту. Вспахано две тысячи гектаров, из них четыреста — целины. Часть техники можем передать другим отделениям.
Вооруженный отличными знаниями, пришел в совхоз этот молодой парень Александр Бардин — первый инженер среди алтайцев. Он пришел и помог товарищам по труду покорить целину, заставить ее приносить пользу людям! В этом он нашел свое призвание.
Под стать своему бригадиру были и члены комсомольско-молодежной бригады Акча Шатин, Сузар Карманов, Солумай Окчин, Айдар Мекешев.
В 1964 году чабан Иван Кудирмеков открыл в Кырлыке пункт искусственного осеменения.
Весной 1967 года организован Кырлыкский коневодческий совхоз. За ним было закреплено 38 тысяч гектаров земель, из которых одна треть — пастбищные угодья. Новое хозяйство также разводило и овец.
В 1978 году введена в строй оросительная система в совхозе «Кырлыкский.
12 марта 1982 года указом Президиума Верховного Совета СССР табунщик совхоза «Кырлыкский» Манжин Михаил Иванович награждён медалью «За трудовое отличие»
31 мая 1982 года указом Президиума Верховного Совета РСФСР за достигнутые трудовые успехи и активное участие в хозяйственном и культурном строительстве рабочая совхоза «Кырлыкский» Адарова Бикеш награждена Почетной грамотой президиума Верховного Совета РСФСР, а старшему чабану совхоза «Кырлыкский» Киндиковой Александре Трыхмановне присвоено звание «Заслуженный работник сельского хозяйства РСФСР»
В 1982 году было сдано семь домов.
С 50 годов продолжил дело своего отца чабан Кырлыкского совхоза Кара Урматов, награжденный орденом Октябрьской Революции в 1980 году. В 1990 году он стал Героем Социалистического труда.
В 1983 году от получил 110—115 ягнят от ста овцематок, а в 1984 — по 120— 125 ягнят, при полной сохранности и взрослого поголовья, и молодняка.
5 декабря 1985 года указом Президиума Верховного Совета СССР чабан совхоза «Кырлыкский» Мишкин Петр был награждён орденом Трудового Красного знамени, а чабан Байрышев Григорий Кучалаевич медалью «За трудовую доблесть».
В 1985 году завершаются работы на здании средней школы в Кырлыке.
20 января 1990 года Горно-Алтайским облисполкомом принято решение об открытии с 1 января 1990 года Кырлыкской врачебной амбулатории Усть-Канского района.
Для работы одного врача и двух медсестер амбулатории было выделено не менее 270 м2 площади помещения и автотранспорт.
Послесоветский период
6 апреля 1992 года было принято постановление Правительства Республики Горный Алтай №84 о том, лошади совхоза «Кырлыкский» из табунов, предназначенных на выведение новых пород, переходят в неделимую общую долевую собственность работников хозяйства на долевых началах. Продавать или переводить их в частную собственность запретили. Кроме того трудовой коллектив хозяйства, получивший селекционные табуны, отары в форме долевой, акционерной, кооперативной или арендной собственности должен был принять меры по сохранению и повышению качества производящего состава и ремонтного молодняка с учетом научно-обоснованных рекомендаций.
5 января 1993 года принято постановление Правительства Республики Алтай, подписанное председателем В. И. Петровым, о проведении очередного народного праздника «Эл-Ойын», который состоялся в с. Кырлык с 3 по 5 июля 1993 года.
Проведенным в 2006-2011 гг. Алтайским региональным институтом экологии предварительным экологическим обследованием было отмечено загрязнения ХОП и их трансформантами почвогрунтов и сопряженных с ними природных сред в районе с. Кырлык в результате авиаобработки от саранчи.
В результате профилактических работ обустроен родник «Ламах» в с. Кырлык, также проведены работы по очистке реки Кырлык.
На Международном курултае сказителей, посвященным 90-летию со дня рождения народного кайчи А.Г. Калкина, проходившем в Улаганском районе с 18 по 20 июня 2015 года победителем в конных скачках в заезде на 4800 м стал Аргымак Мегедеков из Кырлыка на лошади Хан.
5 октября 2015 года в Государственный Кремлевский дворец на концерт, ко Дню учителя, от Республики Алтай была приглашена учитель физики из Кырлыка Солоны Тумпукова, которой было присуждено звание «Учитель года» в 1997 году.
9 октября 2015 года в урочище Ойбок у села Усть-Кан на республиканских скачках «Алтын Jарыш» в заездах победили из Кырлыка: на 1100 метров — Аржан Тумпуков на коне по кличке Каракос, на 1600 метров — Эркечи Тумпукова на Великом Хане, на 6000 метров — в тройке лидеров был Раджа Мюсов на Хане. Лучшей по результатам на 1600-метровой командной эстафете была команда из Кырлыка.
3200 метровая дистанция была посвящена Шонкору Валерия Мюсова (победителю Эл-Ойына 2006 и 2008 гг.)
Основная статья Кырлык
