Клёнов Александр Валерьевич
- Информация о материале
«Больше тренируйтесь, и всё будет хорошо. Хорошие тренировки и подготовка позволяют чувствовать себя комфортнее в горах и получать большее удовольствие от общения с ними. И больше времени уделять для оглядывания красот вокруг. Когда ты идёшь с запасом, у тебя больше спокойствия, и ты получаешь большое удовольствие от восхождения».
Родился 8 августа 1962 года в Петропавловске, Казахстан.
Альпинизмом начал заниматься в 1986 году в СКА 17 Уральского военного округа.
Мастер спорта международного класса с 1995 года.
Мастер спорта международного класса по альпинизму с ноября 1995 года. Заслуженный мастер спорта (28 августа 2003 г., № приказа 17А, номер удостоверения 1452).
1989 г. 26 Бакинских комиссаров (6834 м) на Памире. Маршрут высшей категории трудности по южной стене. 1 место в чемпионате Вооруженных Сил.
1991 г. Золотые медали Чемпионата СССР (очный технический класс), район Ак-су. Золотые медали Чемпионата СССР (очный скальный класс), район Каравшин.
1992 г. Саук-Джайляу Ц, первопрохождение, 6А, не повторен. Серебряные медали чемпионата России.
1993 г. 1 место в Чемпионате России (скальный класс, п. Слесова, первопрохождение, 6Б, не повторен.
1994 г. 1 место в Чемпионате России (скально-технич. класс), Каравшин. За 15 дней 2 восхождения 6А и 4 восхождения 5Б.
1995 г. Альпы, Пти-Дрю, СЗ ст, 6Б в двойке с М. Бруком. Выполнен норматив МСМК.
1996 г. Ак-Су (5217 м), первопроход по диретиссиме бастиона С ст. (6А), не повторен.
1997 г. Ак-Су, первопроход по С ст. 6Б, не повторен. 1 место в Чемпионате России 2000 года (класс технических восхождений).
1998 г. Пти-Дрю, С ст. первопроход, 6А в двойке; Гран-Жоррас, С ст. новый вариант, 6А в двойке.
1999 г. Талай Сагар, С ст. первопроход. Новый маршрут "Высокое напряжение", 6Б. Новый маршрут в двойке на Гранд Капуцин - "Русская зима".
2000 г. Спантик - первопроход "золотого контрфорса" 6Б в двойке. не повторен. 1 место в Чемпионате России 2000 года (класс высотно-технических восхождений). Приз - "Золотой эдельвейс" за лучшее восхождение 2000 года. Пти Дрю, СЗ ст. первопроход - новый маршрут "Up to Madonna", 6Аз в двойке, не повторен.1 место в Чемпионате России 2000 года (класс зимних восхождений).
Входит в десятку лучших альпинистов России за 1999 год и за 2000 год.
2001 г. Участвовал во второй попытке покорения Западной стены Латок-III. Экспедиция была прервана в связи с гибелью одного из участников.
2002 г. Новый маршрут на стене "Большого Паруса" (Канада, Баффинова Земля). Первопрохождение в рамках проекта "Русский путь - стены мира". 1 место в Чемпионате России 2000 года (класс технических восхождений). А так же: Стена Троллей (Норвегия)
2004 г. Экспедиция в "Затерянный мир". Международная встреча лидеров фриклайминга, Сев. Уэльс, май 2004
2005 г. Очный чемпионат России, Ерыдаг. Экспедиция в "Затерянный мир", водопад Анхель
2006 г. Ледолазание: Белорецк-2006
2007 г. Шингу Чарпа. Восточная стена. - 1 место в чемпионате России.
Один из немногих российских подготовщиков, который имеет сертификат международного уровня. Подготовщик трасс (Кубок мира в Москве, 1995, молодежный чемпионат Мира в Москве, Кубок мира в Екатеринбурге,1996). Главный подготовщик (юношеский Кубок Европы в Апатитах, 2000, юношеский Кубок Европы в Болгарии, 2002). Инициатор проекта "Скалы для каждого"
Дважды был номинантом на "Золотой ледоруб" - престижной альпинистской премии.
P.S. Замечательный исполнитель бардовских песен под гитару. В 2000 году выпустил компакт-диск "Up To Madonna".
С 1992 года все восхождения в горах, кроме одного (95 год), совершены в одной команде с Михаилом Дэви.
Специальное интервью для Алтайского края [22 июня 2009 г.]
Евгений Гаврилов: – Александр Валерьевич, расскажите немного о ваших планах.
Александр Клёнов: – Сейчас нахожусь в Алма-Ате, пытаюсь развивать тут скалолазание, мы строим новый большой центр. Активно сотрудничаю с казахской Федерацией, местными спортсменами, чтобы продвинуть свои идеи в развитии скалолазания.
Трудно говорить о планах, связанных с восхождениями. Я достаточно долгое время болел и сейчас восстанавливаю форму. Активно, насколько позволяет здоровье, тренируюсь, выступаю в скалолазных соревнованиях. Хожу на маршруты в Туек-Су. Думаю, что осенью состоится тренировочный выезд в горы, в какой-нибудь скальный район, попробую себя, свою форму. На этот год каких-то больших, грандиозных проектов, чтобы удивить мир и самого себя, нет. Считаю, что ходить в горы, когда ты не готов – это не очень хорошо.
Чтобы ходить в горы, надо получать удовольствие от своей формы. Ходить на что-то серьёзное, надо быть серьёзно готовым. Большие тренировки, хорошая скальная форма. Выходить на серьёзные восхождения, если ты чувствуешь, что недостаточно хорошо готов – большая ошибка.
Ходить в горы можно в любом состоянии, но надо подбирать уровень и не прыгать выше головы. То, что ты обычно показываешь на тренировках, всегда должно быть немножечко выше того, что тебе приходится испытывать на восхождении. Чтобы у тебя был какой-то запас прочности. Это залог успеха.
– Чем вас привлекает организаторская деятельность?
– Вообще, она меня не очень привлекает. Занимаюсь ей вынуждено, потому что этим никто не занимается. Вижу, что не хватает мероприятий. Пять лет назад начал программу «Скалы для каждого», серию фестивалей on-sight-марафон потому, что был большой пробел в нашем скалолазании. Не развивается любительское направление, массовый спорт. Активно выступал на Федерации, пытался изменить точку зрения…
К счастью, сейчас многое поменялось, сменилось направление. Что сделано – не зря. Начал пробивать маршруты, потому что лазить людям негде, нет соревнований.
Скалолазание в мире вышло на новую ступеньку, а у нас всё законсервировалось с советских времён и очень мало делалось. В своё время мы ушли от скал из-за того, что соревновательная технология победила в нашем обществе. Это был большой пробел. Из-за этого у нас довольно мало людей, которые могут на скалах показывать результаты, сравнимые с мировыми, проходить «девятки». Хотя, у нас большой потенциал.
Мой личный вклад: попытался найти партнёров среди частных фирм, с которыми мы совпадали идеологически. Проводим соревнования на скалах в виде фестивального формата, но чтобы оставалась база для будущего совершенствования. Фестивали у нас – не просто мероприятия, а вклад в копилку общероссийских, мировых маршрутов. Появление баз для развития скалолазания.
«Скалы для каждого» - помощь скалолазам-любителям. Появление новых маршрутов само по себе стимулирует людей для самосовершенствования. Когда есть маршрут, который кто-то прошёл, оценил его категорию, есть мотивация для развития, желание покорить этот маршрут. Ты знаешь, что его кто-то пролез, люди на нём тренируются.
Это один из методов развития мотивации и устранение того пробела, что у нас нет тренировок для взрослых, не развита система коммерческого скалолазания. Людям некуда пойти, негде тренироваться, тяжело совершенствоваться. Поэтому угасает интерес к занятиям.
У нас довольно много вкладывается в детское скалолазание, а потом, после 18 лет, люди, которые не стали мастерами спорта, просто остаются не у дел. Они привыкли тренироваться с тренерами, лишаются тренировочной базы, так как были приписаны к детским спортивным школам. Очень много людей уходит, хотя они любят скалолазание и хотели бы продолжать. Им просто некуда деться.
Программа удалась потому, что я чётко представлял, что надо, имел большой опыт. Она была гарантирована на успех, не взята с потолка, а из личного опыта, имела чёткую программу действий.
– Почему вы предпочитаете свободное скалолазание альпинизму?
– Трудно сказать. Мне это больше нравится. Преодоление вертикали лазанием. Когда пришёл в секцию, я с первого дня выехал на скалы…
Мама говорила, что с детства висел на дверях и мог полдня проводить дома в висячем состоянии. Может, это мне ближе. Один любит ходить, другой – ездить на велосипеде, кто-то любит танцевать, рисовать. Это свойство человека. Кому–то нравится лишь один вид деятельности… Видимо, это у меня получается. Надо развивать те способности, которые в тебе заложены.
Не могу сказать, что мне не нравится альпинизм. Просто в альпинизме мне нравится скальная, стенная составляющая. Не очень люблю ходить пешком, топтать снег. Мне это неинтересно, кроме решения задач своего здоровья. Там не нужно каких-то технических элементов, творческого начала. Скалолазание мне кажется творческим, интересным.
– Есть ли интересные скалы на высоте выше 8000 м? Почему в вашем списке нет восьмитысячников?
– Нет восьмитысячника, где есть серьезная стена. Обычная стена на восьмитысячнике – склон 50 градусов, пусть даже он скальный. Это надо взять какую-то линию, провести через скалу на высоте 8000 и через скалу нависающую. На этой высоте любой маршрут будет искусственным, надуманным.
Линия, я, как подготовщик трасс мирового уровня, говорю, должна быть логичная, не содержать задачи найти камень на Эвересте и пройти его свободным лазанием. Это круто, но достаточно глупо. В основном, линии на все восьмитысячники достаточно простые. Стенные восхождения от 40 до 50 градусов, включая Юго-западную стену Эвереста. Нет большой необходимости проходить её.
Если бы там действительно была стена на восьми тысячах, скальная, протяжённая, то, думаю, уже нашлись бы люди, которые попытались бы её пройти. Можно в наше время и скальные туфли сделать с электроподогревом, и перчатки, но это будет слегка надуманно.
Маршрутов в пределах до 7000-7500, действительно, очень много, реальных скальных стен: Жанну, Талай Сагар… В этих пределах очень много интересных проектов и я им уделал много времени, мне они нравятся. Они как раз на границе разумного и желаемого.
Пока я не вижу скальных вершин на восьмитысячниках, на которые есть необходимость лезть. Найти какой-то камень, болдринг на вершине Эвереста, на него залезть – круто. Но зачем? Область применения у каждого должна быть своя.
– Вообще не возникало желания взойти на восьмитысячник?
– Пока нет. Ходил на высоту выше 7000. Технические задачи, которые там приходится решать, мне неинтересны. Бороться за выживание, здоровье – меня не очень привлекает. Циклическая работа, идёшь, потеешь, тяжело, тебя тошнит – не моё.
– Какие были особенности восхождение на водопад Анхель?
– Практически два года ушло на подготовку. В силу того, что я много вложил в горы в составе чемпионатов, мой скальный уровень тогда снижался. Когда прошла серия таких восхождений, как Спантик, «Холодные стены мира», я почувствовал, что мой уровень свободного лазания немножко опустился.
И я на два года переключился на скальную технику. Выезжал в Альпы, прошёл очень много маршрутов свободным лазанием, нехоженых, которые были раньше пройдёны только искусственно, ездил специально в скальные районы, выбирал районы с похожим рельефом, с похожей породой, как будет в Анхеле. Это была достаточно серьёзная подготовка.
Участвовал в мировой скалолазной тусовке. Приобрёл заново себе имя и в результате меня пригласили в экспедицию англичане, в состав сильнейших английских скалолазов. А моя скалолазная и альпинистская подготовка позволила быть лидером в этой команде.
Если брать техническую сложность, то там было несколько участков по английской категории и семь – предел таких нео??? Маршрутов, предел on-sight, когда ты лезешь со своими точками. Сложность маршрута порядка 7+ по французской категории.
В принципе, всё восхождение было достаточно тяжёлым. Англичане до этого сделали две попытки восхождения, обе неудачные. Очень большие технические сложности, большое нависание, абсолютное, до ста метров верхняя точка превышает нижнюю. Всё время нависающая стена. Даже спуск обратно по этой стене проблематичен.
Необходимо было правильно рассчитать график восхождения, взять столько воды, сколько нужно. Там её нет, а погода не позволяет долго выживать в отсутствии воды. Это был комплекс проблем, которые надо было решить.
Через два года французская команда лучших скалолазов повторила наш маршрут и сказала, что это было самым большим приключением в их жизни. Хотя, в составе команды были действующие чемпионы мира. Я потом с ними встречался, и Франсуа Пиккит меня долго допрашивал, как мне удалось пройти конкретные участки маршрута – он не смог их пройти.
Это восхождение было высоко оценено в мире. В России поменьше – у нас психология, направленность взглядов немножко иная.
– Расскажите о том камне, который был вам подарен?
– В составе экспедиции был гид Альпфредо, который очень долго, пятнадцать лет, живёт в районе Рараймы с индейцами. Сам он не индеец, но живёт среди них, старается жить в рамках их культуры. Он очень нам помогал во взаимоотношениях с местными жителями.
Они были очень горды, что им удалось с нами взойти на этот водопад, потому что он у них считается священным. Они готовы были работать не за деньги, а даже вкладывать свои, лишь бы им дали возможность поучаствовать в этой экспедиции и взойти.
И поэтому он, зная мой вклад в успешность этого восхождения, подарил мне кристалл с вершины Рараймы, и сказал, что я должен непременно туда взойти, занести его. Может с ним. Это был знак признательности, желание участвовать в будущих проектах в Южной Америке.
Рарайма менее протяжённая, но там более сложные погодные условия, более дикая местность. «Восхождение в «Затерянный мир»» Маккинесса в своё время сыграло в моей жизни большую роль. Это была одна из первых книжек по альпинизму, которую прочитал, она меня очень впечатлила.
Восхождение на Анхель начиналось с моей мечты взойти на Рарайму. Потом планы немножко подкорректировались, но эта гора сама по себе очень интересная. Конан Дойль писал свой «Затерянный мир» именно с Рараймы. Это абсолютное плато, которое долгое время оставалось загадкой для всех. Не могли найти туда простой путь.
Я встречался с Хамишем Маккинессом, ездил к нему в Шотландию, разговаривал про это восхождение, про их впечатления и у меня до сих пор остаётся мечта пройти там. Может, повторить маршрут Хаммиша свободным лазанием, или найти какой-нибудь интересный маршрут на той же стене. Я рассматривал многие фотографии и есть очень интересные линии, которые могли быть очень красивыми.
– Это стало вашим жизненным ориентиром?
– Это, может быть, определялось тем, что меня привлекает. Нельзя сказать, что случайно попалась мне эта книга. Видимо, это мне ближе к душе.
– Перед Анхелем был Спантик. Что осталось в памяти от этого восхождения?
– Во-первых, стиль, в котором мы прошли, думаю, не скоро повторится. Очень сложно пройти в двойке новый маршрут по скальной стене. Маршрут, который до этого долгое время считался самым экстремальным. Вообще, пройденный нами маршрут в Пакистане на порядок сложнее, чем было пройдено в совместной экспедиции.
Достаточно тяжело было просто решиться на этот маршрут. Изначально мы планировали лезть международным составом, долго планировали эту экспедицию. И люди там были не слабые. Но когда мы приехали и увидели эту стену, ребята просто отказались и сказали, что лучше повторят старый маршрут. «А вы, если есть силы, то давайте, попробуйте новым маршрутом».
Была длительная борьба. Миша Дэви долго настраивался на этот маршрут. Надо было решиться, чтобы действительно пройти. Этот маршрут на пределе человеческих возможностей.
Было много трудных моментов. Перед вершиной, когда мы уронили часть продуктов, тоже надо было решаться: продолжать восхождение или нет, по тому же маршруту или уйти в сторону. Было много сложных моментов на спуске.
Восхождение тяжёлое, надо было рассчитывать только на себя. Помочь нам никто не мог, это однозначно. Не было людей в мире, которые нам смогли бы помочь. Восхождение в двойке всегда сложное. Надо быть готовым, рассчитывать только на свои силы.
Восхождение трудно расписать по дням, по участкам. С самого начала надо на него решиться. Пройти его и спуститься. В памяти восхождение остаётся как часть жизненного пути, веха, по которой что-то мерится.
– Как образовался ваш тандем с Дэви?
– Первый раз мы с Мишей ходили на заре моего альпинизма. К тому времени он был гораздо опытнее – в спортивный альпинизм я пришёл позже его. Потом я его догнал, и мы выполняли вместе первый разряд в Дугобе, ходили вместе в четвёрки и пятёрки. Это был наш первый опыт.
Затем он был в составе другой сборной, я был в СКА и наши графики не совпадали. Я очень много ходил с Сергеем Борисовым, а Миша Дэви – с Михаилом Донских, мы выступали в двойках. Так сложилось по графику чемпионата, что и ему лазить было не с кем, и мне. И мы решили объединиться.
Волей судеб начали ходить вместе, и нашли гармонию. Мы друг друга дополняем и нам комфортно, мы можем вместе решать достаточно серьёзные проблемы. Мы, может, не так много общаемся в жизни, но когда встречаемся, находим взаимопонимание и на восхождении чувствуем себя комфортно.
Хотя, по психологии, по жизни, взглядам сильно различаемся, вместе составляем удачный тандем. Есть люди, с которыми можно молчать и чувствовать себя комфортно. На восхождении мы как раз ощущаем объединение вокруг какой-то цели и, можно сказать, что наши ауры в этом совпадают, дополняют друг друга. Его пунктуальность, желание всё разложить по полочкам компенсирует мою импульсивность на восхождении. И получается гармония.
– Команда СКА была оплотом вольнодумства, несмотря на военный характер. Почему?
– Возможно, это определялось психологией людей, которые приходили в команду. Они искали что-то новое. Для тех времён было странно – пойти в альпинизм и выбрать его, как профессию. Люди были своеобразные и интересные. Серёжа Борисов, Миша Брук.
Сан Саныч Михайлов был как бы лидером, который не задавливал инициативу. Во многом всё происходило благодаря этому.
А формат СКА… Может, это так сложилось у нас, в Уральском округе, был достаточно либеральный коллектив. Мы должны были приносить медали. Кроме этого никто ничего остального с нас не спрашивал. Мы выполняли свою задачу, и от нас зависела её успешность. Была самостоятельность в принятии решений, в выборе маршрутов.
Это была наша ответственность. Никто нам не говорил, что надо лезть именно на этот маршрут. Говорили: «Если вам интересно – давайте. Но должны быть ещё и медали». Достигалась возможность совмещать наши интересы и в то же время оставаться на верхушке спортивной арены. Комплекс этих факторов позволял нам принимать неординарные решения и развивать свой стиль в альпинизме.
– Решимость, вера в идеал воспитывается или развивается?
– Это должно быть заложено. Это из тех качеств, которые мало воспитываются. Как в спорте заложены скоростные качества. Они формируются в пределах 20-30% от заложенных возможностей. Это закладывается в детстве.
Хотя, бывают обстоятельства, которые позволяют проявиться этому позже. Ты живёшь той жизнью, где эти качества не востребованы и поэтому они в тебе не формируются. Поэтому важно раскрыть свой потенциал, попасть в те условия, когда это будет необходимо, проявить эти качества.
Не то, чтобы это вообще не вырабатывается. В достаточной степени это должно быть заложено. Это талант. Как всякий талант, его можно развить, но гением при этом не станешь.
– Есть ли идеал, к которому вы когда-либо стремились?
– «Не сотвори себе кумира» – одно из моих мироощущений. Надо стараться от многих людей брать лучшие качества. Меня жизнь сталкивала со многими интересными людьми.
В альпинизме, например, Сергей Борисов очень много мне дал. Своим отношением к жизни, своей жизнерадостностью, желанием что-то сделать. В том числе и его программа. Он один из первых начал выезжать на коммерческие, самостоятельные сборы. Сейчас Юра Ермачек этим же самым занимается. Борисов сделал как бы первый шаг.
Очень уважаю людей, которые пытаются сделать что-то сами, а не ждут, когда им дадут на это команду, они чувствуют в себе потребность это сделать и умеют добиваться своей цели.
Очень много людей, которые мне нравятся. Но это не целый образ. Нет такого: этот человек – мой идеал. Мне нравится, как один что-то прекрасно делает в спорте, другой – в жизни, например.
Стараюсь наметить какие-то ориентиры, что это возможно. Так же, как и маршруты, проложенные на скалах. Ты видишь, понимаешь, что это достижимо, и в какой-то степени благодарен человеку, который это сделал, показал, что это направление возможно развивать.
– Много принципов и притч вы держите в своей памяти?
– Жизнь достаточно длинная и по случаю какие-то истории всплывают из памяти. Мне очень нравится толкование заповеди «Не прелюбодействуй!», которое приписывают Сергию Радонежскому. Оно мне близко.
В нашем понятии заповедь «не прелюбодействуй» связана с какими-то нашими личными, мирскими делами, а для этого есть заповедь «Не возжелай жену ближнего своего».
А заповедь «Не прелюбодействуй» Сергий Радонежский толковал, как «Не переступай через любовь свою. Делай то, что тебе нравится». Это одна из заповедей, которых стараюсь придерживаться.
Поступай так, как чувствуешь своим сердцем, делай то, что тебе нравится, к чему ты чувствуешь искреннюю тягу. Старайся делать, не оставляя на потом. Если чувствуешь, что это надо делать – старайся.
– Как можно избежать опасностей в горах? Что может привести к трагическому финалу? А что может уберечь?
– К счастью, не так много случаев в моей жизни, где на восхождении случались трагические случаи. И я этим горжусь. На восхождениях, которыми руководил, таких инцидентов не было. И вообще, стараюсь ставить безопасность во главу угла.
Никакое самое престижное восхождение не стоит жизни, которая там будет потеряна. И рассказывать о том, что «мы взошли, но там два человека погибло, но мы всё равно дошли до вершины и мы герои» – противоестественно. Любое ЧП, тем более смерть, ценность восхождения нивелирует, сводит на нет.
А грань этого – твоя подготовка, умение оценивать свои силы, умение вовремя повернуть, если ты чувствуешь, что не готов или обстоятельства складываются таким образом, что риск слишком велик. Умение повернуть назад – это очень важная составляющая. Можно потом вернуться, подготовиться, если был не готов.
Если восхождение связано с потенциальной опасностью от тебя независящей, то, может, нет смысла туда соваться. Жизнь человеческая очень ценная и посмертное геройство не очень украшает. Тем более, в таком виде, как альпинизм.
Мы решаем сами, куда идём. Это не те обстоятельства, которые были во время войны, когда человек в порыве души вставал, чтобы защитить другого грудью от пули. Мы эту дорогу выбираем сами.
В Тирольской декларации, которую очень уважаю в альпинизме, есть формулировка, что «надо уметь принимать ответственные решения и выбирать цели, соответственно своей подготовки».
Чтобы избежать несчастного случая, надо быть правильно готовым к этому восхождению, выбирать маршруты, которые тебе по силам. Пусть на пределе, но чтобы запас твоих сил в подготовке был немножко выше того, что тебе придется испытывать на восхождении. Если, допустим, это уровень лазания 7с on-sight восхождение, то надо уметь лазить на тренировках 8в. В расчёте на экстремальные случаи у тебя должен быть запас сил, чтобы тебе хватило сил преодолеть непредвиденные ситуации.
Случай с тем же Борисовым, Латок-3. Сейчас невозможно реально оценить что было. Камнепад случился неожиданно, в непредсказуемой точке, никто не видел момента его гибели. Но у него была оборвана одна верёвка, в то время как на этом участке было провешено две, и можно было подстраховаться за вторую.
И если камень не попал непосредственно в него, то, возможно, этого случая можно было избежать, если были бы соблюдены элементарные правила безопасности, которые рекомендуют использовать на перилах – двойную верёвку. Одна верёвка осталась в целости и сохранности, не перебитая. Это такая ошибка, которая могла позволить избежать гибели. На этом участке было провешено две верёвки. В частности, я шёл по одной на жумаре с грузом, а на второй был кулачок для подстраховки.
По характеру травмы невозможно определить: попал камень непосредственно в него, а второй, допустим, перебил верёвку, либо просто камень перебил верёвку, он улетел и все остальные травмы были впоследствии падания. Возможно, маленький камушек попал в верёвку, её перебил, и человека не стало… Вторая верёвка была в целости и сохранности, если бы он на неё щёлкнул, то, может, даже получил травму, но остался жив.
Или случай с Блиновым, спортсменом из Екатеринбурга, когда он сорвался в Ерыдаге. Был обрыв верёвки, были ошибки, которые зависели чисто от него. Он пошёл с полки, не сделав станцию, прошёл метров десять, попал на сложный участок и сорвался без промежуточных точек. Его напарнику ничего не оставалось сделать, как закинуть верёвку во время падения за первый попавшийся камень, и на этом камне верёвка оборвалась… Это – классическая ошибка несоблюдения элементарных правил безопасности горовосхождения, от которых зависит жизнь человека.
Таких примеров накопилось достаточно много. А так, как мне много приходится работать с инструкторами по скалолазанию, не устаю про это повторять.
Случаи такие происходят редко и люди говорят, что десять лет лазают, и ничего такого не случается. Их очень трудно переубедить. Может, много лет не случаться, а завтра – … Это – потенциальная опасность для ЧП на ровном месте. Не примотанный карабин к верёвке.
Есть правила игры, которые надо стараться соблюдать. Если есть возможность избежать опасности, ты должен это сделать, несмотря на всю рискованность альпинизма. Риск всё равно остаётся. И даже на пробитых скальных маршрутах риск хоть и минимальный, но остаётся. И задача хорошего спортсмена сделать всё от него зависящее, чтобы избежать несчастных случаев, не полагаться на авось, что тебя пронесёт, и что всё время до этого всё сходило с рук.
– Ваши пожелания всем, кто отправляется в горы?
– Так как люблю скалы, то пожелал бы любителям больше лазить и тренироваться в этом направлении. Это очень помогает в горах. Невозможно идти в гору, не умея лазить. Не надо брать в расчёт, что ты всё пройдёшь по перилам. Это очень часто не оправдывается.
Больше тренируйтесь, и всё будет хорошо. Хорошие тренировки и подготовка позволяют чувствовать себя комфортнее в горах и получать большее удовольствие от общения с ними. И больше времени уделять для оглядывания красот вокруг. Когда ты идёшь с запасом, у тебя больше спокойствия, и ты получаешь большое удовольствие от восхождения.
А любителям активного отдыха: любите, выезжайте в горы, несмотря ни на какие трудности. Находите возможность окунуться в эту атмосферу, оторваться от суетной жизни в мир, где всё понятно, где видно сразу кто друг, а кто враг. Или просто никакой человек.
Горы снимают шелуху с нашей жизни, цивилизации, замотанности от быта. Очень полезно хотя бы раз в году побывать в горах.
– Вам пожелание взойти на Рарайму и выполнить наказ.
– Может быть. Не обязательно, если это будет, эта вершина. Иногда полезно иметь такую мечту, которая где-то далеко. Главное, чтобы у человека всегда была такая мечта.
