Игнатенко Александр
- Информация о материале
Александр Игнатенко: «Мы не боролись, а дрались за первое место»...
Родился 29 марта 1963 года.
Тренировался у Ивана Ивановича Калюжного.
1986 год – чемпион СССР в весовой категории до 52 кг.
1987 год – бронзовый призер чемпионата мира в Клермон-Ферране (Франция) в весовой категории до 52 кг.
1988 год – чемпион Европы в Колботне (Норвегия), победитель Кубка мира в весовой категории до 52 кг.
1988 год – четвертое место на Играх XXIV Олимпиады в Сеуле (Южная Корея) в весовой категории до 52 кг.
1989 год – чемпион мира в Мартиньи (Швейцария) в весовой категории до 52 кг.
1990 год – чемпион мира в Риме (Италия) в весовой категории до 52 кг.
1991 год – чемпион Европы в Ашаффенбурге (Германия), серебряный призер чемпионата мира в Варне (Болгария) в весовой категории до 57 кг.
1992 год – четвертое место на Играх XXV Олимпиады в Барселоне (Испания) в весовой категории до 57 кг.
1993 год – серебряный призер чемпионата мира в Стокгольме (Швеция) в весовой категории до 57 кг.
1994 год – серебряный призер чемпионата мира в Тампере (Финляндия) в весовой категории до 57 кг.
1995 год – бронзовый призер чемпионата мира в Праге (Чехия) в весовой категории до 57 кг.
1996 год – участник Игр XXVI Олимпиады в Атланте (США) в весовой категории до 57 кг.
В настоящее время живет и работает в Омске.
(Интервью от 24 сентября 2007 года)
Евгений Гаврилов: – Александр Владимирович, какое место в вашей жизни сегодня занимает спорт?
Александр Игнатенко: – Из спорта до конца, как правило, никто не уходит. Если сказать более точно, то у меня совсем уже другая жизнь, работа занимает гораздо больше времени. Но спорту уделяю внимание. Ежегодно проводим турнир в Омске, пытаемся участвовать со спонсорами в других турнирах.
Не обязательно это борьба, а любые виды спорта. К нам обращаются тренеры гимнастов, у которых занимаются маленькие девочки, велосипедисты. А недавно рассматривался вопрос о спортсменах-инвалидах, параолимпийцах. Надо достичь с ними взаимопонимания, для чего предстоит в ближайшее время встреча по поводу технического оборудования, необходимого для занятий. Мы понимаем, что эти люди, параолимпийцы, даже занимаясь в течение часа, отвлекают себя от разных грустных мыслей.
В работе федерации практически не участвую, но всё время вижусь с ними. Присутствую на соревнованиях. Как везде, как и у всех.
У нас инициативная группа. У меня много друзей в городе, которые занимают ряд руководящих постов в достаточно устоявшихся компаниях. Мы с ними встречаемся, обсуждаем вопросы о днях рождения и различных мероприятиях, в том числе как помочь какому-либо виду спорта. Всё проводим в частном порядке. Хотя нам предлагалось неоднократно открыть какую-нибудь организацию и в рамках её помогать всем видам спорта, участвовать в спортивной жизни города и области.
Я отслеживаю в городе спортивную линию, бываю на соревнованиях, разговариваю с тренерами. И если есть возможность, то помогаю.
А спортзал, к своему стыду приходится признаться, посещал - тренировался год назад. Иногда захожу, подсказываю ребятам, потому что память есть память. Она подогревает и гонит в зал. Но подсказывать – одно, а хочется прийти позаниматься. Но, к сожалению, не хватает времени. Когда прихожу, то тренировка уже в середине или заканчивается. Не успеваю по работе, так как моя компания находится в области, каждый день езжу туда. А это 50 км от города. Уезжаю рано утром, а поздно вечером приезжаю.
Но совсем недавно, месяца три назад, стал регулярно совершать утренние разминки. Это абсолютно объяснимо: начинают напоминать старые спортивные травмы. Если ты с утра не размялся, не побегал, не поделал различные упражнения, то ходишь целый день как старое сухое дерево.
– Как изменилась борьба сегодня по сравнению со временем ваших выступлений?
– Мне очень сложно судить об этом: что хуже, а что лучше. Тот, кто полностью отдаёт себя спорту, делу, то для него нет разницы, как поменяются правила. Если ты действительно болеешь этим видом спорта. Здесь нужна большая самоотдача. Очень важно быть думающим спортсменом. Уметь думать, тактически строить весь свой процесс, планировать схватку и соревнования.
– Что необходимо для того, чтобы спортсмен был в категории думающих?
– Все люди думающие. Хоть немного порой. Научить можно любого человека любому виду спорта. Азам. Необходимы лишь усилия и время. Тот же большой теннис. В течение месяца тебе поставят удар. Это не значит, что ты будешь здорово играть, но сможешь понять азы и играть для себя.
Но если у тебя это с детства, ты пришёл в зал и тебе это действительно нравится, это твоё, тебя захватывает и ты без этого уже не можешь, то отсюда начинается твой спортивный путь. От этих желаний. Оно должно быть необузданным. И не просто ходить тренироваться, а выигрывать. Когда есть огромное желание выиграть, то спорт становится исключительно твоим. Мы же все эгоисты, хотим быть первыми. Это нормально – здоровый эгоизм.
– Вы – участник трёх олимпиад. Чего вам не хватило? Что необходимо ликвидировать идущим за вами, чтобы достичь самой высокой точки – стать Олимпийским чемпионом?
– В первую очередь, спортсмену очень высокого уровня нужно доверять. У них и так большая ответственность. И не надо их лишний раз грузить. Он готов. Его надо уметь подводить к соревнованиям. Чтобы он выдержал не одну-две схватки, а весь цикл соревновательный прошёл. Чтобы он готов был морально и физически. Вот к чему надо готовиться. Ко всем соревнованиям, а не к одной встрече. На таких соревнованиях лёгких схваток не бывает. Это очень важно.
Когда готовишься к Олимпийским играм, чемпионату Европы или мира, к соревнованиям такого уровня, ты и так понимаешь, что такое может быть единственный раз в жизни. Есть много «но» до и после этого. Когда ты можешь попасть или не попасть. А если попал, то тоже есть много «но», которые мешают тебе. И поэтому спортсмена необходимо внимательно слушать. И верить ему на слово, не гнать в общую гребёнку.
У нас так иногда делают. Он, может, действительно, устал, иногда просто морально. Когда спортсмен устаёт морально, то быстро устаёт физически.
Я, наоборот, слишком много тренировался перед Олимпийскими играми. И поэтому мне просто не повезло. Есть такие вещи. Видимо, плохо дружил с фортуной, удачей. Если быть точным, чувствовал себя уставшим. Я подходил тогда и просил возможность самому отрегулировать процесс нагрузки. Тем более в то время очень много «гонял», сбрасывал вес, чтобы войти в свою весовую категорию.
У меня была такая возможность на чемпионате мира, когда Геннадий Андреевич Сапунов позволил мне регулировать нагрузку. Я тренировался со всеми, но нагрузку регулировал сам. Я выиграл чемпионат мира, не проиграв ни одного балла. Всё получилось настолько здорово!
Я думал, что подойду к Олимпийским играм, а это был только 1987 год, так же. Но раньше, как и везде в СССР, как бы был план по медалям, и, естественно, люди перестраховывались, а с них спрашивали. И не было общего плана подготовки. И я немножко подустал. Реально это признаю.
А на последней, третьей Олимпиаде, 1996 год в Атланте, я просто был вымотан. Даже хотел отказаться от поездки. Тогда мы разговаривали с Сан Санычем в номере. Я сказал: «Саш, наверное, пойду откажусь. Я просто никакой». Он ответил: «Ты самый возрастной в нашей команде. На тебя все смотрят и равняются. Сейчас откажешься, а потом скажут, что Игнатенко предал команду. Ты должен, давай, езжай. Как сможешь, ничего страшного. Не важно выиграть, важно поддержать команду, ребят. Мы все друг на друга смотрим. Мы как единый кулак».
Естественно, я поехал и сделал всё, что мог. Тогда единственный выиграл Александр Карелин. У нас вся команда была перегружена. Но это выяснилось потом. Всего один воин.
– Та же ситуация была с перегрузкой и у Владимира Альбертовича Попова, когда ему было всё равно…
– Он проиграл финну, когда на Европе финны просто просили, чтобы он отдал один балл, чтобы этот финн попал на Олимпийские игры. Если бы Попов выиграл с нулём, он просто по очкам, которые тогда вводились, не попал бы на Олимпиаду.
Тогда не было СССР и были отдельные команды, республики, государства. Всё было не лучшим образом. Каждый видел всё по-своему, через свою призму. Как подготовить команду. И считает, что ведёт её правильно.
Надо взаимодействовать всем вместе, прислушиваться друг к другу. Старшее руководство и главный тренер должны прислушиваться к научной бригаде. В обязательном порядке к врачу. Потому что врач берёт кровь и смотрит, в каком состоянии спортсмен.
Раньше ездила большая команда специалистов, а потом с нами ездил только врач. Сейчас это снова восстановилось, ездит научная бригада. И это здорово. Есть надежда, что за спортсменами будут внимательно смотреть, и они лучше пройдут свой спортивный путь, спортивную жизнь. Это важно.
Я мог и дальше тренироваться, но не нашёл взаимопонимание с руководством и просто закончил. Сказал, что не важно, как пройдут Олимпийские игры, я просто ухожу. Хотя, когда ушёл из своей категории 52 кг, после меня 8 лет никто не мог выиграть чемпионат мира.
– Когда перешли в весовую категорию 57 кг, вы выиграли чемпионат Европы.
– Я стал чемпионом Европы. Но мог ещё два раза стать чемпионом мира. Один раз в Болгарии, а это был 1991 год. Меня просто сняли. Я вёл у немца в финале 1:0. А по правилам 1:0 не имеют право давать мне предупреждение. Могли дать только в том случае, если я вышел бы за ковёр.
Но когда оставалось до конца встречи 30-40 секунд, и, видя, что немец ничего мне не сделает, а он был чемпионом мира уже в весе 57 кг, хотя я его уже на Европе выиграл, просто остановили встречу, мне дали предупреждение, 1:1, и победу присудили немцу. В Болгарии была просто раздача медалей. Мне не повезло.
Я пошёл к Сапунову: «Геннадий Андреевич, так нельзя. Давайте напишем протест!» Был ответ простой: «Мы сейчас напишем протест, и всю команду из-за тебя начнут гнобить. Ничего страшного, ещё выиграешь чемпионат мира».
Ну, как тут говорить?! Я мог ещё и не поехать в очередной раз.
А ещё мог также выиграть в весе 57. Я проиграл Манукяну в 1993 году в Швеции. Тоже схватка за 1-2 место. Я сразу же сломал два ребра в партере в первом же периоде на первых же минутах. И встреча закончилась. И опять стал вторым. Просто не повезло.
Хотя через полтора месяца, когда поправился, с ним же встретился в Швеции на турнире и выиграл 3:0 в первых же схватках.
– Каково соотношение элемента удачи и личного в победе спортсмена?
– Если мы будем такими сильными, как Карелин, то с удачей можно практически не дружить. Есть поговорка: «Удача идёт за сильными». Видно, в какой-то момент я был не настолько сильным. И всё. Если ты все свои силы, возможности, труд, энергию, время положил на алтарь победы, то, думаю, такие люди добиваются очень высоких результатов.
– Как вы стали заниматься борьбой? Как попали к Ивану Ивановичу Калюжному?
– Неудобно даже говорить. Дело было в пионерском лагере. Нас с интерната города Новокузнецка привезли 13 июня в детский дом в город Омск. Это был 1975 год. А так как весь детский дом был на выезде в пионерском лагере «Гайдар», то, как только оформили документы, нашу группу сразу же туда переправили. Они, как правило, там отдыхали три сезона. Мы попали на первый.
А в лагере был открытый бассейн, 25 метров. Санчас. Мне 12 лет. Мой брат-близнец Сергей, я и ещё ребята, группа в 5-6 человек, в санчас перелезли через ограждение и полезли купаться в бассейн. Нас увидели ребята из старшей группы и погнались за нами. Мы начали убегать. Мы с Серёжкой были самыми маленькими. Те успели разбежаться: кто-то через сетку, кто – куда, а мы встали около сетки – маленькими были.
Они подбегают. Может быть, они и не хотели начинать драку в то время, может, хотели нам дать подзатыльник. Но в нашем детском доме был такой закон: не важно сколько их – важно не дать себя в обиду. Такая программа развивалась. Дети! Если назовут на тебя – трус, то позорнее некуда.
В итоге, они ещё только хотели поговорить, как Серёжка первый начал драку. И она уже состоялась. Их было 4-5, а нас двое. Прибежали пионервожатые, крики, а разнять не могут. Побежали за физруком. А это был ученик Калюжного, мастер спорта по борьбе, он как раз тогда тренировался у него. Он подбежал и первые его были слова: «Не могу понять! Просто куча мала».
Нас поставили двоих, мы все в пыли, крови, носы разбиты. Он посмотрел на нас: глаза злые. «Ну, - подумал, – волчата». И понял, что авторитетов у нас просто нет. Страха нет.
После того, как он нас разнял, мы помылись, к нам подошёл и предложил: «Не хотите борьбой заниматься?» – «Да, хотим». А нам бы лишь из детского дома уходить.
Он потом пришёл к Ивану Ивановичу в «Локомотив», в клуб железнодорожников и говорит: «Там есть ребятишки в детском доме. Приходи, посмотри. Очень хорошие, интересные, будут бороться». Иван Иванович пришёл, переговорил с директором, и мы стали ходить в зал борьбы. Отсюда всё и началось…
– Как много внимания уделялось вашей физподготовке в детдоме?
– Был режим. Как и во всех подобных учреждениях. Всё по звонку. Звонок – подъём в 7 утра, зарядка 15-20 минут, завтрак, в 9-00 школа. Мы учились в простой школе. Строго, через 15 минут после окончания занятий ты должен быть в детском доме. Если заканчиваются занятия в 14-15, то в 14-30 ты должен быть на месте. Идти надо 10 минут, но мы тебе даём 15. Опоздал – объяснительная. Всё строго по режиму. Завтрак, обед, ужин. Между собой мы в основном играли летом в футбол, а зимой - в хоккей. Вот всё, что у нас было.
Первый раз мы пришли в зал борьбы спорткомплекса «Олимпийский», что в Новокузнецке. Мы пришли с Серёжкой в борьбу. Мы были маленькими, худенькими. А набор там уже закончился. Когда зашли в зал самбо, дзюдо, вольной борьбы, нам тренер сказал: «Ребятки, ну какие из вас борцы? Идите занимайтесь акробатикой или ещё чем-то».
И целый год я ходил на спортивную акробатику. Для себя. Честно говоря, тренер был там шаляй-валяй. В основном, мы больше баловались. Убивали время. Но и чему-то научились.
– Когда вы почувствовали, что борьба – ваш вид спорта?
– Когда переступил порог зала. У нас, детдомовцев, было просто огромное желание самореализоваться. Многие из нас стали мастерами спорта. Мы вообще себя хотели как-то проявлять в то время. Хотелось среди сверстников быть лучшим. Не зря же говорю, что мы все – эгоисты. Дети хотят чем-то выделяться. Они хотят, чтобы их уважали, признавали, считались. А уважали за что? Хотя бы через спорт. Что ты там лучший. Это уже было здорово.
– Помните вашу первую победу над собой?
– У нас есть такое положение, когда нас бросают, мы стоим на мосту и нас пытаются положить. Я просто на тренировке попал в жёсткой форме на мост, и вокруг начали спорить: положат меня или не положат? Это был первый день занятий борьбой. А паренёк, мой соперник, до этого уже тренировался три года.
Я приложил все усилия, всю свою злость, всё, что во мне было, чтобы уйти с этого моста, чтобы меня он не положил, доказать, что я могу. Я ушёл… Причём потом Серёга, мой брат, вышел, и есть такой бросок через спину из-под руки, так вот он бросил этим приёмом соперника. Никто не мог этого ожидать. Это был первый день нашей тренировки.
Самое важное, когда тренер научит тебя любить этот вид спорта. И не важно, каким видом спорта ты занимаешься: борьбой, штангой, волейболом, лёгкой атлетикой. Если тренер проявил к тебе любовь и самоотдачу, в любом случае ты будешь отдаваться весь. И без этого ты уже не сможешь, ты это любишь. А то, что ты любишь, то относишься к этому очень бережно.
– Но в чём она должна проявляться – любовь тренера?
– С трудными детьми трудно заниматься, работать. Дети все были трудноподростковые. В основном, все были на учёте в милиции. Наш тренер ходил в школу, детский дом. Сколько он находился из-за нас! Мы столько проблем ему создавали! Сколько у него терпения!
Самое важное: когда мы пришли в этот зал, мы увидели хороший, здоровый коллектив, который сделал Иван Иванович как тренер. Он, действительно, замечательный детский тренер. Ребята, которые приходили в зал, учились в первую очередь дружить. Дружить преданно. Мы никогда никого не бросили, всегда были друг за друга горой.
Мы именно дружили. Причём со многими мы и теперь дружим. Нам уже всем за сорок лет, но мы все встречаемся, съезжаемся к Ивану Ивановичу, играем в футбол, регби, и где бы мы не встречались, мы всегда говорим об Иване Ивановиче и тепло его вспоминаем.
Он научил детей уважать друг друга, относиться друг к другу достойно – не важно, слабый ты или нет, выше ты или ниже. Есть дети, которые приходят, допустим, полные, толстые. А другой – совсем маленький, хлюпенький. Так у нас все были равны, уважали, относились с пониманием. Что было здорово. Он научил нас в первую очередь видеть в каждом человека. «В первую очередь, - говорил, - мы люди». Молодец!
– Чем вам запомнился чемпионат СССР, ваша первая значительная победа, к которой вы так долго шли?
– Мы выиграли 1-2 место с Серёжкой, братом. Мы разошлись по группам А и Б, оба выиграли группы и встретились в финале. Мы уже определили, кто из нас выиграет чемпионат СССР, честно в этом признаюсь. С Серёжкой договорились, что в итоге он отдаст мне первое место, но только во втором периоде. Раньше было два периода по три минуты.
Мы решили так: кто из нас выиграет первый период, тот между нами и будет чемпионом СССР. И мы за этот первый период друг друга просто переломали. За три минуты. Мы развалили друг другу всё. Сломали носы, развалили губы от ударов, брови полопались. Вот так у нас закончились три минуты. Практически мы не боролись, а дрались за первое место. А судьи призывали нас к аккуратности.
– На первом вашем чемпионате мира вы стали бронзовым призером. Чего тогда не хватило?
– Там мне просто не повезло. Что такое не везёт и как с ним бороться? Я был хорошо подготовлен. И я ехал выигрывать чемпионат мира. Не хотел быть ни вторым, ни третьим. Ни, тем более, как мы говорим, за бортом. Ехал выигрывать только первое место.
Когда приехал, сразу же вышел на чемпиона мира Джона Роеннингена, норвежца, олимпийского чемпиона. Я его выиграл. И дальше выигрывал. Во второй схватке боролся с Атсуджи Миохарой из Японии, тоже олимпийским чемпионом мира. Тоже его выиграл. И травмировал очень ногу. Выиграл его на дополнительном времени. 3:3 и дополнительный балл взял в дополнительное время. Он просто рухнул подо мной от усталости.
В подгруппе за первое место я встречался с Романом Керпачом, поляком, и, в принципе, мне немножко не дали выиграть судьи. Я бы выиграл, если бы сдерживал сам себя. Я чувствовал, что он послабее меня. 3:3, и я думал, что в дополнительное время его просто снесу.
И желание опередило меня. Я бросился на него, а он меня «провалил». Взял балл и выиграл подгруппу. Я плакал целые сутки! Слёзы у меня не останавливались. Ночь не спал, ревел и ревел. Пришёл в зал бороться за третье место на следующий день с французом, а у меня текут слёзы.
Сапунов тогда сказал: «Хватит уже реветь! Иди, хоть выиграй француза, разорви его». Я вёл у француза 9:0, его сняли. Он просто не знал, куда от меня деться. У меня столько было ненависти к нему! Что я не первый. Вот так стал третьим.
Когда я проиграл подгруппу, думал, что после этого чемпионата мира вообще закончу спорт. Для меня рухнуло. Всё, к чему шёл, оборвалось.
– И как вы выходили из этого психологического тупика?
– Приехал в Омск. Так устал, что целый месяц восстанавливался морально. Мне казалось, когда прошёл чемпионат мира, что такое я второй раз не пройду. Не хватит моральных сил, не выдержат нервы. Настолько сумасшедший накал, такое напряжение. И вот когда приехал домой, то в основном только спал. Восстанавливал силы. Спал, спал и спал.
Прошёл месяц. Начал бегать. После пробежки пошёл в зал… А потом, когда ты готовишься к очередным соревнованиям, ты просто готовишься и всё. Ничего не замечаешь.
– И утешением стала Европа...
– Мы идём в зал, а потом едем на соревнования. Мы просто стараемся хорошо делать свою работу, на совесть. Вот такой подход.
– Есть ли самая значительная из ваших побед за многие годы на соревнованиях различного уровня?
– Самая моя сложная схватка была, когда я проиграл. И самая запоминающаяся. Когда выиграл – ладно, выиграл. Вот когда ты проигрываешь – вот что запоминается. Олимпийские игры, 1988 год, когда я подустал. Опять же Миахара, которого я загнал перед этим. А на Олимпийских играх за 1-2 место в подгруппе ему проиграл.
Могу признаться, что тогда я стоял просто «на зубах». Практически у меня не было сил. Если бы я был просто свежий, конечно, я выдержал бы это всё. Мы подустали физически. Не выдержал организм.
Он мне предложил такой жёсткий темп! Причём я вёл встречу и проиграл буквально за 40 секунд до конца. Он загнал меня, заставил меня сделать действия, из-за которых я просто «накрылся». Это самая запоминающаяся для меня схватка, очень тяжёлая.
– Когда вы начали дружить с Александром Карелиным?
– Не могу сказать, когда началась дружба. Я первый раз увидел его, когда он ещё только был юношей, подавал надежды. О нём говорили тогда как об очень перспективном юноше. «Есть в Новосибирске юноша, тяжеловес – очень перспективный». А это были 1982-1983 годы, когда я служил в Новосибирске в армии, приходил в зал и видел, как занимается сегодняшний Сан Саныч. Я тогда подумал: «О-о! Этот скоро даст всем!» Просто было видно.
Я говорил выше о думающем спортсмене. Саша – очень думающий спортсмен.
А подружились, честно говоря, не помню как. Как-то всё само собой сложилось. Находятся точки соприкосновения. Хотя мы сейчас в разных городах, в разных позициях – он занимается своим делом. Думаю, у него забот побольше. Хватает.
– Вы ещё служили в армии?
– Это был 1984 год. Я даже там занял первое место в соревнованиях СКДА. Я просто числился, не служил. Может – плохо, может – хорошо.
– Не было мыслей у вас перейти, соответственно обучившись, на тренерскую работу?
– Я не боюсь тренерской работы. Иногда меня и подмывало работать тренером. Тем более, что чувствую в себе хороший потенциал. Мог бы передать свои знания детям. Но есть много «но».
Мы люди взрослые. Есть семьи, которые надо кормить. Вырастить и выучить детей. Быт даёт о себе знать. Самая простая вещь – быт. Простой, но сильно тебя стегает сегодня. Многих людей вокруг нас, моих друзей.
У меня и самого не всё было сладко в жизни. Опять же благодаря людям, друзьям, другу, которые тебя поддерживают решил сложные вопросы в жизни. Помогают.
А когда у тебя становится более-менее благоприятно, других это настигает, захлёстывает жизнь, ставит неудобные позиции. Кому-то тяжело или ещё что-то… И ты так же стараешься участвовать, решать их вопросы, помогать им. Помогаешь и ничего взамен не требуешь. Это здорово. Это и есть настоящая дружба. Когда ты это делаешь просто от души, от чистого сердца.
– Ваш самый большой друг – Сергей?
– Нет, он самый большой брат и друг. Конечно, мы были не только близнецы. Мы одинаково думали. Трудно найти такого человека. Что самое хорошее в жизни? Когда тебя люди понимают. Тебя умеют понимать, слышать, а ты умеешь с ними общаться. Это, наверное, и есть счастье.
– Ваши дети занимаются спортом?
– У Серёжки – да. Его сын занимается борьбой, ему будет 18 лет в декабре. Сейчас в Новосибирске в спортивном клубе «Первомаец». А у меня дочка, Лида, 17 лет. Поступила в институт. Четыре года занималась художественной гимнастикой. Потом перешла на танцы. И уже шесть лет занимается танцами.
– Что бы вы пожелали начинающим спортсменам?
– Самое главное – здоровье. Вот что необходимо пожелать каждому. Хочу пожелать огромного-огромного здоровья. На всём жизненном пути. Спорт же когда-нибудь заканчивается. Будет хорошее здоровье – будет тренироваться. Дальше будет здоровье – долго проживут.
И чтобы их желания сбывались. Это так здорово! Чтобы они чаще стояли на пьедесталах. Хотелось бы, чтобы первого номера. Потому что когда соревнования большого уровня и ты стоишь не на первом месте – это так обидно!
– А какое чувство вы испытывали, когда стояли на первой ступеньке, став чемпионом мира?
– Это целая эйфория. Взрыв чувств. Целый мир тебе салютует. И ты сам ему салютуешь. В душе такой свет, такая теплота и любовь ко всем в этот момент. Ты понимаешь, что именно ты – первый, сегодня лучший. Ты, действительно, любишь весь этот мир за то, что тебя сегодня могут признать лучшим, благодарен всей планете, пока стоишь на этом пьедестале. Но только пока стоишь!..
