Гуркин Г. Озеро Кapa-Кол.
- Информация о материале
По Голубому Алтаю.
"Вокруг тебя тайга косматым лесом обросла, как конской гривой, и раскинулось ты, озеро Кара-Кол, шириною на лошадиный бег".
(Алтайская народная лирика.)
Мы были высоко на горах и приближались уже к белкам. Солнце тихо и величественно садилось за горизонт, его золотистые тучи мягко освещали мохнатые темно-зеленые верхушки кедров; свет нежно переливался, скользил и трепетал прощальным поцелуем на стволах и ветвях стройных гигантов. Повеяло вечерней прохладой. И все это, после томительной дневной жары, придавало кедровому лесу, и без того красивому, какую-то праздничную и сказочную прелесть.
Так и манило на отдых, прилечь в густой тени их, на пышном зеленом мху.
Но мы с проводником моим Аполлоном Табакаевым, как ни были заманчивы тени и отдых под сенью косматых кедров, спешили дальше. Нам нужно было позаботиться и о наших товарищах - лошадках. Они очень устали, карабкаясь с тяжелыми вьюками по крутым извилистым тропинкам на тайгу Кара-Кола. Теперь они часто останавливались, тяжело, учащенно дышали и, как будто, тоже были не прочь покататься по зеленой бархатной траве и по глубокому мягкому мху.
Вся наша за день пройденная дорога была неудобна. Кедровый лес местами до того был густ, что приходилось или объезжать его или уж тихо и осторожно ехать, лавируя между стволов, причем вьючные лошади ежеминутно ударялись багажом о стволы, или вязли, преступаясь к их корням. Иногда тропинки терялись в густо разросшейся и высокой траве, в альпийских кустарниках таволожника и березах, или же были сплошь завалены стволами гниющих деревьев. В таких местах нашим лошадкам часто приходилось прыгать через колоды, обходить топкие места или продираться сквозь чащу кустарников. Все эти неудобства значительно более утомляли их, чем наши вьюки.
Но вот после всего этого стали появляться небольшие светлые полянки, похожие на уютные чистые комнатки молодых внимательных хозяек, где царят безукоризненная чистота и порядок. Десятки таких полянок были устланы разноцветными коврами таёжного мха, с цветущими пионами и оранжевыми огоньками, густо окаймлёны душистыми пихтами и кедрами.
Путник, едущий по глухим дебрям Алтая, попадая на такие полянки, всегда чувствует себя, как в гнёздышке, как дома, окруженный заботливым вниманием любимого им человека. На одной их таких полян, под сводами могучих кедров, мы и остановились на ночлег.
Развьючив, на скорую руку, своих усталых лошадок, мы поставили их на выстойку. B одну минуту Аполлон разложил огонек и начал готовить чай и ужин. А я пошёл полюбоваться озером, которое чудно заманчиво блестело сквозь зелёную стену леса. Спускаясь и подымаясь по краям старых морен, заросших лесом и мхом, я вскоре вышел на северный берег озера.
Кара-Коль, как широкое, громадное зеркало, раскинулось предо мной. Кругом с берегов и гор в светлых водах его отражались мохнатые кедры. Дно его, как мозаика, усыпано было большими камнями разных цветов.
С противоположной стороны в озеро уперлась темная, обрывом, гора, увенчанная белыми пятнами снега, мхом и цепляющимся по скалам кедровым лесом. А дальше, налево к востоку, полуокружностью вздымалась "тайка"—белки. Последние лучи заходящего солнца еще горели на её снегу и скалах и мягко трепетали на поверхности слегка колышущегося озера.
Было что то сказочно-дивное! Чудная картина, переносящая нас воображением в первобытную эпоху... Что-то таинственное, жуткое испытывал зритель в то же самое время! Казалось, вот-вот из темной чащи кедрового леса выйдут горные духи; другие тихо выплывут из темных глубин озера. Откроется дверь в ущелье и оттуда выйдет та седая, белая старуха, с золотым посохом,— сама божественная природа Алтая, —о которой говорит их сказанье в сказке „Алтай Бучий" и которая вечно заботится о чистоте и красоте гор Алтая. Или с высоких белков, с неведомых вершин спустится сам светлый Ульгень, творец Алтая. И будут они тихо, тихо беседовать.
Лучи солнца погасли. Сгущаются сумерки. Заснула зеркальная гладь озера. Темная стена леса стоит не шелохнется. Громадные цепи гор нежно погружаются в сумерки. В ущельях меж скал залегли туманы. Тихо, торжественно-тихо кругом! Свершается великая тайна: спускается ночь и темными нежными крыльями окутывает голубой Алтай, и засыпает он богатырским сном до следующего лучезарного дня!
Было уже темно, когда я возвратился в стан.
(Алтай, 1913)
Переведено в текстовой формат и отредактировано в соответствии с современным языком Е.Гавриловым 17 июля 2015 г. Ссылка на сайт обязательна!