Улагашев Н.У. Пып и Тап-Тажлан

***

Ныне кругом встречается вариант этой сказки – «Счастливый Расту», который был напечатан в сборнике алтайских сказок П.В. Кучияка и А.Гауф. К сожалению, даже печатая везде вариант этой сказки, которую услышал от Н.У. Улагашева П. Кучияк, ни словом не упоминают ни того ни другого. А жаль. Оба они имеют право на указание их имён.

Первый вариант вы можете прочитать на нашей странице. Он имел в 1939 году автора – Николая Улагашева, народного сказителя Ойротии, орденоносца.

Второй вариант, который везде воспроизводится, появился несколькими годами позже. Так что здесь предлагается первоисточник.

* * *

Пып и Тап-Тажлан

(Ойротская детская сказка)

На солнечной стороне островершинной горы, на берегу молочного озера жил мальчик. Ростом он был с козленка. Из двух беличьих шкурок мальчик сшил себе просторную шапку. Ноги обул в кисы из козьего меха. Лицо у мальчика было, как луна, круглое и он никогда не плакал.

Вот раз к молочному озеру приехал на белом коне Ак-каан. Услыхал нежный звон.

— Неужели здесь цветы поют. Ак-каан перегнулся через седло, черенком нагайки раздвинул кусты пиона и увидел круглолицего мальчика. Малыш сидел на корточках, дул в сухой стебель цветка, и стебель пел, словно золотая свирель..

— Как тебя зовут, дитя?

— Мое имя Расту — счастливый.

— Кто твои родители?

— Отец мой — гора, мать моя — озеро.

— Откуда ты знаешь это?

— Гора меня кормит клубнями цветов, озеро поит меня.

Ответ малыша очень понравился Ак-каану:

— Хочешь быть моим дитятей, милый Расту. Я тебе сошью шелковую шубу, вкусной пищей стану кормить, дам проворного коня.

Расту ловко прыгнул на круп лошади, обнял Ак-каава, и они поехали во дворец. И тут хан приказал малышу пасти стадо коров.

Зимой Расту гнал коров с гор в долины. Весной и осенью, день и ночь пас. Снег и дождь его не жалели. Ветер злобно дул. Сапоги на ногах закоробились. Шуба присохла к плечам. Глаза научились плакать. Рот стал жалобные песни петь. Но никто его слез не видел, никто плача его не слыхал. Однажды Расту споткнулся, упал в траву и сам не заметил, как уснул. Во сне к нему подошел сморщенный старик.

— Ты, сынок, когда один на горе жил, не умел плакать, не знал тоскливых песен. О чем же ты стонешь так горько во сне?

— Мои ноги болят. Мои руки устали. Живот озяб. Я не могу день и ночь за коровами бегать.

Старичок погладил свой костыль, поправил усы. Глаза его совсем узкими стали.

— А ты, сынок, когда захочешь лечь, скажи коровам «Пып». Побегать захочешь, скажи коровам «Тап-тажлап».

Расту открыл глаза, но увидел над головой солнце и опять зажмурился.

— Моо! — мычали коровы и брели в разные стороны.

— Пып! — крикнул Расту.

Коровы тут же легли. Теперь малыш опять повеселел, он сидел целые дни на берегу реки и дразнил птиц. А коровы лежали и даже не смели мычать. Но лежа, они не могли рвать траву и стали худеть. Это заметил Ак-каан:

— Лентяй, коров пасти не умеешь. Разве ты мальчик. Я тебя заставлю, как девчонку, чегень (квашеное молоко) бить. И стал Расту день и ночь мешать длинной палкой кислый чегень. Руки мальчика не отдыхали. Глаза не смыкались. Жена Ак-каана гнала из чегеня араку и угощала всех, кто приходил во дворец. Гости и слуги валялась всегда пьяные. А мальчик Расту стоял и работал.

— Это что за работа? - ворчала пьяная ханша. — Разве так аркыт мешают. Сейчас возьму нож, твою голову рассеку. Пику возьму, сердце выколю.

У хана было двое детей. Сын до 8 лет ходить не умел, ни одного слова сказать не ног. Он валялся на полу и мычал, как бык. Дочь была быстрая, словно белка, и злая, как росомаха. Она не умела молчать. Всегда пищала, точно слепой щенок. Вот раз девочка стала отнимать у брата козлиные бабки. Мальчик крепко держал кости и мычал. Девочка царапалась я визжала.

— Пып! — крикнул Расту, я рука девочки прилипла к голове брата. Когда ханша это увидела, стон пошел на все стойбище.

— Что с вами, дети мои? — плакала ханша, обняв сына и дочь. Лучше бы это с чужим мальчишкой случилось.

— Пып! — прошептал Расту.

И ханша прилипла к детям.

— Пьяные вы, что ли? — громко спросил Ак-каан и поднял руку, чтобы ударить ханжу. Расту сказал свое «Пып» и ладонь хана прилипла к плечу жены.

А Расту срезал себе дудочку и запел, как порхающая в небе птица.

— Ты, грязный, червивый, Расту!

Беги, позови лучших камов, — прохрипел хан.

Расту привел всех камов со всех стойбищ и каждый кам взял себе по жирной кобыле для жертвы. Много скота зарезали камы, выпили всю араку, но вылечить семью хана они не сумели. Все камы, качая головами и отрыгивая жирную пищу, молча сидели вокруг склеенной семьи. Наконец, самый старый сказал:

— Там, где земля сливается с небом, как раз на этой черте живет великий Телдекпей. Он один сможет вылечить хана.

Расту побежал за Телдекпеем. Великий Телдекпей на синем быке приехал ко дворцу хана. Сплюнул сквозь зубы:

— Такую болезнь если не вылечу, где ж тогда моя слава. Я не успею трубку докурить, как они будут здоровы.

Так похваляясь, кам Телдекпей слез с коня, сел на зеленую траву, достал из-за пояса огниво, чтобы высечь искру для трубки, но тут малыш Расту сказал:

— Вы, такой большой человек, зачем садитесь в сырую траву? Лучше присядьте на теплый камень.

Кам Телдекпей медленно встал и важно сел на белый камень.

— Пып! — тихо сказал Расту.

Телдекпей-кам закурил свою длинную трубку. Все на него, не дыша, смотрят.

— Эту трубку выкурю, и ты, хан, здоров будешь.

Но он выкурил и вторую, и третью трубку, а хан и семья его сидели, прилипшие друг в другу, как прежде.

Кам Телдекпей встал. Вместе с ним поднялся с земли прилипший к нему белый камень. Телдекпей-кам тут же обратно сел. Великому каму было стыдно стоять с камнем, прилипшим к тому месту, на котором люди сидят. Глаза Телдекпея чуть не выползли из век:

— Что это за камень, дитя моё Расту?

— Обыкновенный камень, - отвечает малыш. — Камень с горы. Поклонитесь хозяину гор.

Телдекпей припал лбом в земле.

— Пып! — крикнул Расту. И люди увидели, что кам не может поднять головы.

— A-а, так это значит твои штуки, бессовестный Расту? — взвыл хан. Сейчас убью тебя.

Расту поднял вверх правую руку. Его луноподобное лицо заалело.

- Тап-тажлан! — сказал он, и семья хана покатилась в разные стороны. Великий Телдекпей-кам оторвал лоб от земли, прянул с камня на седло и больше его никто не видал.

Малыш Расту подошел к освобожденному хану.

— Ну, теперь убейте меня! Вы хотели!

Хан задрожал, как мышь, зажатая в ладонь. Ханша стояла, как большая лягушка. Дети спряталась под кровать.

А молодой Расту шагнул через золотой порог, на золотой трон смело сел. Посидел немного и крикнул самому себе:

— Тап-тажлан!

Трон подпрыгнул и Расту, слетев с трона, побежал к молочному озеру на цветущую гору.

Источник

Улагашев Н.У. Пып и Тап-Тажлан // Алтайская правда, № 43, 22 февраля 1939 г., с.3.