Мороз Владислав Павлович
- Информация о материале
«Продолжайте ходить в горы. Самое главное – воля и мотивация, для чего это нужно. Потому что, если требуется напряжение физических и моральных сил, то, безусловно, здесь важна не только физическая подготовка, но и психологический настрой. Он играет не последнюю роль. Удачи и сильной мотивации для хождения в горы, для любого вида активного отдыха».
Родился 15 июня 1962 года.
Инженер-электронщик, окончил ЛЭТИ.
В настоящее время – предприниматель, директор ООО «RedFox».
Первое восхождение – 1980, последнее – 1993.
КМС – 1983, МС СССР – 1986.
«Снежный барс» – 1988.
Жетон «Спасотряд» – 1982. Инструктор – стажер c 1986.
Совершил около 150 восхождений, в т.ч.: 5а – много, 5б – 26, 6 – 9.
Первовосхождений – 2 (1982, 1987).
Первопрохождений – 6.
Зимние восхождения 5-6 к/тр.:
1983 – п. Миссес-Тау, 5б (рук. Корень);
1984 – п. Свободная Корея, 5б (рук. Трощиненко);
1985 – п. Свободная Корея, 6 (рук. Мошников);
1986 – п. Корженевской, 5б (рук. Трощиненко).
Лучшие восхождения: п. Корженевской, 5б, зима 1986 (Трощиненко).
Первенство СССР: 1986 – 2 место, технический класс, Ушба Ю по ЮЗ ст.
Руководитель международных экспедиций на собачьих упряжках по Крайнему Северу.
Обладатель Рекорда Гиннесса в рамках Международного проекта «Base Climb» на Транго Тауэр.
Приказом Министра обороны РФ № 285 от 5 апреля 2008 года за большой личный вклад в укрепление боевого содружества и содействие в решении задач, возложенных на Вооруженные Силы Российской Федерации, награжден государственной медалью «За укрепление боевого содружества».
Специальное интервью для Алтайского края [6 мая 2008 г.]
Евгений Гаврилов: – Владислав Павлович, как много занимает спорт сегодня в вашей жизни?
Владислав Мороз: – Мало, но хотелось, чтобы его было больше. Для занятий спортом использую всё свободное время, как только представится возможность. Но это случается довольно редко. Занимаюсь сноубордом, бываю в горах, но восхождениями не занимаюсь.
Сноуборд сегодня – для меня новый вид спорта, занимаюсь им лет восемь-девять. Это новые ощущения, и мне интересно. На лыжах я катался всю жизнь, но когда перешёл на сноуборд, то мне показалось, что это гораздо интереснее.
Если говорить о сноуборде и альпинизме, то это два принципиально разных вида спорта. Я бы не взялся перечислять, чем они отличаются. Схожи они лишь горами.
Ещё хотелось бы отметить фрирайт – очень интересный вид спорта, где нетронутый снег, а не готовые трассы.
Если посмотреть, то все увлечения связаны с моей работой. Хобби и работа для меня – одно и то же. Всё, что было названо, связано с работой. А работа связана с горами.
– А как же международная экспедиция на собачьих упряжках по Крайнему Северу?
– Да, экспедиция на собачьих упряжках с горами не связана. Я не особый любитель собак, честно говоря. Но это такие же экстремальные условия, небольшое разнообразие.
Многие альпинисты ходят на лыжах на Крайней Север, как было и в той экспедиции.
Всё произошло достаточно случайно и исходило от моих друзей, которые занимались собачьими упряжками. Они и попросили организовать экспедицию. На самом деле они альпинисты, но так получилось, что увлеклись собачьими упряжками. Для меня это было интересно тем, что являлось новым с точки зрения организации экспедиции.
Это экспедиционная жизнь, что-то совсем отдельное, оторванное от цивилизации, точно так же, как в горах. Совершенно новые впечатления. Всю жизнь занимался альпинизмом, а здесь абсолютно иное. Тем более, связано с собаками. Опять же общения между людьми в подобной экспедиции было больше.
Нас было шесть человек и три проводника. Были два гида: я и мой давнишний приятель Борис Шулпаков. Ещё у нас была техническая поддержка, снежный мотоцикл, который быстро сломался. Всё было один на один с природой.
Если говорить о впечатлениях, связанных с Севером, то они сродни альпинизму: снег, холод, суровые условия. Только другая специфика.
Такие условия могут быть и в горах. Хотя немного другие ощущения, из-за того, что природа Крайнего Севера другая. Это не горы, там не нужно никуда лезть, идти.
Какое самое яркое впечатление от этой экспедиции? Сложно сказать. Ничего не помню, там была масса впечатлений. Целый комплекс, который и является незабываемым. Что-то выделять яркое, с чем мог бы ассоциировать эту экспедицию, не стал бы.
– Были у вас после этого экспедиции, связанные с Севером?
– В этом году была подобная экспедиция, месяц назад. Мы побывали на Северном полюсе. Это была более простая экспедиция, не требующая большого напряжения, хотя очень интересная. На Северный полюс не каждый день можно попасть. Это было очень увлекательно.
В экспедиции было несколько ярких эпизодов, некий комплекс. Мы прилетели на Северный полюс на вертолёте, а много людей, которые были там, добирались разным способом: на собачьих упряжках, на лыжах. Я в этой экспедиции был просто участником, в числе приглашённых.
Есть такая фирма, которая организует коммерческие экспедиции на Северный полюс, и если кто-то хочет пойти, они оказывают этому всяческую поддержку. Мы были приглашены потому, что подобные вещи связаны с нашей работой: мы одеваем экспедиции, лётный состав и всех, кто там работает.
Лагерь, где мы побывали, называется «Борнео», он устроен на дрейфующей льдине, которая непрерывно двигается. Там построена взлетно-посадочная полоса и организован промежуточный лагерь для тех, кто идёт на Северный полюс. Делается он всего на один месяц в году, потому что до этого там очень холодно, ночь полярная, а потом выходит солнце, которое очень долго не заходит. И когда льдины начинают ломаться и таять, его сворачивают.
Мы были как гости. Низкая температура, которая там стояла, минус 40 градусов, суровые условия были сглажены лагерем. Там всё просто для неподготовленных людей, вполне нормально.
– Что вы можете сказать про белых медведей?
– На Северном полюсе медведей очень мало. Медведь приходит туда, где есть вода. А на Северном полюсе если бывают разломы, то там только вода, и медведю просто нечего делать. Хотя, когда мы стартовали со Шпицбергена, там белых медведей было очень много, в несколько раз больше, чем людей. Но видели мы их только на фотографиях.
– Вы – обладатель рекорда Гиннесса в рамках Международного проекта «Base Climb» на Транго Тауэр. Как вы попали в этот проект?
– Это было давно, в 1992 году. Это австралийская экспедиция, куда меня пригласили альпинистом. Собственно было два альпиниста: один новозеландец и два спортсмена-австралийца, один из которых был известным парашютистом, а другой – альпинистом.
Но первый не имел никакого опыта в альпинизме, а другой никакого опыта в прыжках с парашютом. И, собственно, всю экспедицию они друг друга обучали премудростям этих видов спорта. В итоге они спрыгнули с Транго Тауэр, куда мы успешно сделали восхождение, совершили мировой рекорд и попали в Книгу рекордов Гиннесса. Они прыгали, а мы организовывали всю альпинистскую часть.
Рекорд был в самом высоком прыжке base jamping. Этот рекорд был побит только в 2006 году той же самой командой. Прыжок с пика Маун Мэру в Индии. Я тоже был в этой экспедиции, но занимал в ней более скромное положение – наблюдателя. Это было в Индии, в Гималаях в позапрошлом году.
– Много сегодня в вашей жизни интересных путешествий?
– Они бывают сейчас всё реже и реже. А время летит всё быстрее и быстрее. Поэтому надо увеличить количество интересных событий в жизни.
– Как бы вы определили роль мотивации в жизни человека?
– Всё зависит от человека, от условий. Как получится, как сложатся обстоятельства. Мотивация в человеке развивается. Это то, что человек ставит на приоритетное место. Мотивация – то, что является самым главным у тебя на сегодняшний момент жизни. То, что человек сам для себя решает. Если по-большому, мотивация – то, чем человек может поступиться ради большой цели. Всё это приобретается: упёртость, настойчивость.
– Роль альпинизма в вашей жизни?
– Всё мне дал альпинизм. Итоги всей моей работы, всё, что сейчас делаю в бизнесе, связано с альпинизмом. Заниматься им я начал студентом, в ЛЭТИ. Мне было тогда 18 лет.
– Почему вы тогда его оставили?
– Здесь есть несколько причин. Во-первых, стало больше возможностей заниматься чем-то другим. Например, бизнесом. Это одна из причин. Во-вторых, у коллектива, где я занимался, у всех нас произошла большая трагедия на пике Ленина: погибло много наших друзей. Видимо, со всеми восхождениями это оставило какой-то осадок. Не сразу, но в итоге эти причины повлияли на приоритеты, мотивацию.
– Как начинался ваш бизнес в «Red Fox»?
– Начинал изготавливаться снаряжение, пуховые куртки не сразу, как начал заниматься альпинизмом, а спустя некоторое время. Тогда не было соответствующего снаряжения, и приходилось всё делать самому. И с 1983 года я начал всё понемножечку делать сам. А когда появились возможности производить это по большому счёту, после перестройки, мы этой возможностью воспользовались. Увлечение нашло правильное русло.
А вначале была швейная машинка. И я сам на ней изготавливал снаряжение. Мне было понятно, для чего это делалось, и поэтому для меня всё это было несложно. Довольно быстро освоил швейную машинку, и, можно сказать, даже преуспел в этом деле.
– В чём вы видите причину успеха вашего дела?
– Причин успеха было несколько. Это, безусловно, наш коллектив, который всё это делает. Это опыт, которым мы обладаем. Использование снаряжения и понимания того, что же нужно. А главное, как лейтмотив сегодняшнего разговора, – мотивация. Нам интересно то, что мы делаем. Мы тратим время, вкладываем деньги и всё остальное. Несколько слагаемых успеха.
– Что бы вы выделили как успех из того, что вами произведено?
– Я бы не взялся разделять одежду, снаряжение или рюкзаки. Всё, что сделано, – успех фирмы. Не стал выделять любимое снаряжение. Всё снаряжение является таким, каким мы его захотели сделать. Есть более-менее удачные модели. Есть востребованные модели, модные вещи. А мода, как понятно, вещь изменчивая. Поэтому мы вынуждены постоянно делать новые модели, их совершенствовать.
Не взялся бы выделять отдельные категории как хорошие, а другие как плохие и менее любимые.
– Что лежит в основе успеха: качество материала или сама форма изготовления?
– В основе одежды, безусловно, лежит идея. Когда мы говорим о снаряжении, то самое главное – идея. Под неё должны подбираться качественные элементы. Материал – очень важная вещь, потому что без хорошего материала, без хорошей фурнитуры невозможно сделать качественную вещь, которая будет долго служить. В то же время можно из качественного материала сделать нечто невообразимое. Легко. Таких примеров у есть масса, когда берётся хороший материал и из него делается не то, что необходимо.
Если говорить про идею и снаряжение, то идее подчинены все элементы, которые используются.
Во-первых, у нас большой коллектив дизайнеров, который идею облекает в правильную оболочку или правильное оформление. Мы активно сотрудничаем со многими альпинистами, которые сегодня активно ходят в горы, одеваем много экспедиций, делаем снаряжение по их заказам. Поэтому мы считаем, что делаем вещи, которые актуальны сегодня. Не только то, что на нашей памяти было десять лет назад, а то, что актуально именно на сегодняшний момент. Вот такие элементы нас держат на плаву.
Часто увидеть, какой будет заказ, то, что у нас покупают или используют, можно лишь в конце, когда заказчик берёт готовую вещь. Часто нам говорят: есть такой-то прототип, но надо его изменить, нужно убрать это, прибавить то, сделать так, чтобы было хорошо и красиво, и ещё лучше.
Таким образом, мы делаем либо новые модели специально для них, либо модифицируем имеющиеся модели непосредственно для применения в конкретной экспедиции. Так у нас было с экспедицией на Эверест, на К2, когда ребята заказывали именно то, что считают нужным. Всегда находился какой-то компромисс, и в результате появлялись вещи лучше, чем были первоначально.
– Как долго идёт создание снаряжения для подобных экспедиций?
– Полгода. Мы работаем, конечно, не со всеми участниками экспедиций, но полгода мы работаем над изготовлением коллекции или непосредственно снаряжением, которые необходимы. Это обычно совершается в процессе диалога.
Нам говорят то, что необходимо, мы предлагаем имеющиеся модели. После этого модели модифицируем и в результате делаем какие-то прототипы. Они говорят, что нужно изменить и т.д.
Мы идём путём, которым начали, совершенствуемся, укрепляемся на рынке, улучшаем все наши функциональные характеристики, дизайн. В этом мы видим ближайшие планы развития. Нам есть что улучшить, ускорить. Поэтому мы находимся на правильном пути.
– Что для вас наиболее интересно в процессе подобной подготовки?
– Мне интересны все этапы. Начиная от заказа, создания чего-то нового, включая результаты восхождения и отчёты о том, как себя показало снаряжение. Это целый комплекс.
– Вы изготавливаете снаряжение только на заказ?
– В основном. Снаряжение поступает и в обычную продажу, безусловно, но это делается только по заказу магазинов, куда мы всё распространяем. Это специфика бизнеса. Это доступно в тех магазинах, которые решили с нами сотрудничать.
– Как насчёт собственного восхождения на восьмитысячник? Появлялось желание?
– Появлялось и регулярно появляется. Сдерживает занятость, может, недостаточная спортивная форма. Хотя над спортивной формой пытаюсь сейчас работать. Необходима мотивация.
Пока же собираюсь поехать на Эльбрус, где мы проводим мероприятие, которое называется «Red Fox Albrys Ray». Там соберётся много выдающихся спортсменов, которые будут восходить и заниматься другими видами спорта.
Может, у меня появится возможность сходить на Эльбрус. А может, посмотрю и пообщаюсь с народом.
– На звание «снежного барса» у вас все семитысячники или какого-то не хватает?
– Я не был на Хан-Тенгри. Остальные все семитысячники у меня есть.
– Самое сложное восхождение, совершённое вами?
– Весьма сложное восхождение у нас было зимой на пик Свободной Кореи. Оно было очень запоминающимся. Это была одна из первых «шестёрок», пройденная зимой. Впечатления от неё остались надолго.
– Расскажите о вашей команде, с которой вы ходили?
– Было несколько команд, в которых принимал участие. Я ходил в команде «Буревестник». Другая команда была СКА. Я не был там капитаном, но это была моя команда. Сначала одна, потом другая. Достаточно регулярно приходилось быть и первым на восхождении.
– В чём преимущества хождения первым?
– Сложно сказать. Наше поколение воспитывали в духе командной работы. Естественно, когда ты работаешь в команде, ты познаешь все прелести, всё меняется. Первый, последний, в середине. И у каждого разные роли. Каждый специализируется на своём участке.
У первого, безусловно, есть масса преимуществ, определённый интерес. Ты лезешь первым, где никто ещё не был, от тебя зависит результат восхождения и всего остального. В то же время это большая ответственность.
– Самый трудный момент вашего пребывания в горах?
– Наверное, это было опять же зимой при восхождении на пик Ленина. Оно было сложным. В тот год восхождение не было завершено успешно, не состоялось. Из-за очень суровых погодных условий. Там у меня была возможность почувствовать, где есть человеческий предел.
– Можно было избежать того несчастного случая, который сильно повлиял на ваше решение оставить альпинизм?
– Этого нельзя было избежать. Это был не несчастный случай, а трагедия. Это было на пике Ленина в 1990 году, стихийное бедствие. Избежать этого было невозможно. Если только не поехать. Это не зависело от людей, которые туда попали.
– Ваш наибольший успех?
– Это была Ушба по Юго-западной стене, на чемпионате СССР, очень интересное восхождение, очень интересный чемпионат, многому меня научивший, запоминающийся.
Там были Николай Тотмянин, руководитель А. Мошников, Сергей Голубцов, А. Крицук, В. Сазанов. Я считаю, что это была командная работа. Явный показатель командной работы. Слаженной, хорошо стренированной команды.
– Помните тот момент, как вы попали в альпинизм?
– Я в школе занимался туризмом. Как попал туда, не помню. И поэтому после туризма первой, куда я пришёл, поступив в институт, была секция альпинизма, где и остался. Всё было очень легко.
Моими учителями, которые меня тренировали, были несколько человек. Среди них Леонид Трощиненко, который как раз в 1990 году погиб на пике Ленина, мой нынешний партнёр, с которым мы сейчас ведём бизнес, Александр Глушковский, который тоже многому меня научил. Да и многие люди, с которыми я просто ходил в горы, тоже являлись моими учителями.
– У вас до альпинизма были какие-либо виды спорта, которыми занимались?
– В школьные годы занимался гимнастикой, акробатикой. Вот, собственно, и всё. Но это было давно.
– Что лежит в основе любого удачного восхождения?
– Мотивация и подготовка. Подготовка, просчет объективных и субъективных факторов. И самое главное – воля и мотивация, для чего это нужно. Потому что, если требуется напряжение физических и моральных сил, то, безусловно, здесь важна не только физическая подготовка, но и психологический настрой. Он играет не последнюю роль. И команда. Но в данном случае мы говорим не о команде, а личности каждого в команде.
– Много вам пришлось работать по специальности электронщика?
– Приходилось работать мало. Успехов особенных не было. Специалистом в этой области не мог бы себя назвать, хотя учёба дала не только инженерные качества, но и возможность дальнейшего саморазвития. И я тоже очень доволен этим периодом жизни. Инженерная мысль, безусловно, была воспитана учёбой в институте и на работе по специальности. Хотя работой по специальности сильно никогда не увлекался. Но электронику любил – иначе в институт не стал бы поступать.
– Ваши пожелания всем любителям активного отдыха, связанного с горами?
– Продолжайте ходить в горы. А в горах пользуйтесь снаряжением «Red Fox». Удачи и сильной мотивации для хождения в горы, для любого вида активного отдыха.
