Проваторов Александр Алексеевич
- Информация о материале
Проваторов Александр Алексеевич — выдающийся путешественник России, профессиональный кинооператор и фотограф Алтайского края.
Родился 21 марта 1961 года в г. Барнауле.
В 1978 году поступает на строительный факультет Алтайского политехнического института им. И.Ползунова.
В 1982 году решает сменить профессию.
В 1983 поступает учиться на кафедру кинофотомастерства Кемеровского института культуры.
В 1988 году он получается специальность фотографа и кинооператора.
Организатор и участник сложнейших первопроходов в Горном Алтае, Непале, в Средней Азии, Казахстане и Сибири. Участвовал в восхождениях на Эверест, Мак-Кинли, Аконкагуа, Килиманджаро.
Разрабатывает и руководит детскими туристическими программами, связанными с пешеходным, водным туризмом и альпинизмом.
Имеет несколько авторских фотоальбомов и путеводителей.
О водном туризме
Водный туризм спортом не считаю. Это образ жизни. А вошёл в него плавно, с детства.
Учился в хорошей, интересной, лучшей в крае, школе с английским уклоном. У нас не было ни одной туристической секции. Занимался плаваньем, шахматами и самбо, где стал кандидатом в мастера спорта.
С 14 лет начал мотаться по детским турбазам. У нас их тогда было три: «Рассвет» — в Бийске, на Телецком озере — в «Золотом озере» «Медвежонок» и «Юность». Я и выпрашивал родителей, чтобы они мне купили путёвки на эти базы. Они через профсоюз мне их доставали и я практически всё лето проводил в горах.
А в 17 лет в водный туризм пригласил меня одноклассник Валерий Болотов. Это был 1978 год. На майские праздники мы поехали на Катунь, чуть выше нижней. Сплавлялись от Еланды, выше Чемала. Начали сплав с Еландинского порога и закончили у Быстрянки.
Вода мне понравилась, в первую очередь, своей непредсказуемостью, динамикой. Это оказалось на сто процентов моё, и я это дело полюбил.
Спорт, как таковой, не очень люблю, его состязательный фактор. Мне, если честно, он мало интересен. Поэтому водный туризм спортом никогда и не считал.
Да, по молодости были «Чуя-ралли». Сколько участвовал, на катамаранах двойках, всегда был первым. С 1980 по 1987 год.
Дальше участие в соревнованиях, гоняться за чем-то, мне стало неинтересным.
Мне всегда было интересно гоняться с рекой. С её порогами, водопадами, сливами, камнями.
Я впитывал туда, прежде всего, себя: смогу ли, не смогу ли? Вот этот момент преодоления себя, своей трудности очень важен. Ведь всегда самое сложное перед сложным порогом или водопадом — заставить себя.
Ты же можешь не идти, отказаться. Причин может быть миллион. Но заставить себя это сделать, вот эта внутренняя ломка — для меня самое важное и интересное.
Самое-самое
Карагемский прорыв — это далеко не главная победа. Взять тот же Мажой – достаточно простая штука. На Мажое я первые организовал соревнования. Это рядовое событие для крепких водников средней руки.
В плане воды самое сложное для меня — это Чебдар, приток Башкауса. Никто больше на эту реку не зашёл. Было несколько попыток, да и после нас она не пройдена.
Четыре года посвятил этой реке. Мы больше никуда тогда не ходили — только на Чебдар.
Совершенно жуткое место для жизни, для выживания. Глубочайшие каньоны, крутая речка.
А впервые попал на Чебдар в 1983 году, когда участвовал в группе знаменитого Михаила Колчевникова и был тогда ещё молодым пацаном. Мы прошли девять порогов, свернулись и, в общем-то, побросав всё снаряжение, вылезли и были счастливы просто тем, что выжили. Когда полетели камни, когда вода прыгнула.
Я закусил удила и сказал, что Чебдар обязательно пройду.
Было четыре попытки, ходил в разведку зимой, и, в конце концов, добил его…
В августе 1987 года мы прошли реку от самых истоков — от Сумультинского хребта, слияния с р. Тайтыин, около 40 километрах от устья, где был расположен мостик. Нас было семь человек: Александр Плешков, Олег Бондаренко, Валера Полунин — все из Барнаула, братья Поддубные из Кемерово и Елена Сапрыкина.
Карагемский прорыв легче дался. В Чебдаре многое зависит от тебя и там всё-таки маленькая речка. Меньше Карагема раза в три. Но она очень техничная, много водопадов и шли мы на катамаранах.
Чебдар — очень сложен… Мы сначала в рекордные сроки прошли Башкаус — на катамаране за шесть дней. Сделали первопроход — первую ступеньку Ключевого. До этого никто не мог. Прошли Мясорубку, Капкан — весь участок достаточно жёсткий.
Для нас это была тренировка. Мы прошли на уровне чемпионов Союза, потренировались, а потом взялись штурмовать Чебдар. Если Башкаус, чемпионский маршрут, мы прошли за 6 дней, то Чебдар штурмовали 21 день! И физически и психологически это была очень жесткая штука.
А Карагем – это всего три дня. Забросились, бублики надули, шлёпнули буквально за 40 минут и всё. Как повезёт. Можно сказать, зажмурив глаза. Бублик много прощает.
Две стороны «бублика»
Бублик — это средство повышенной безопасности и даёт возможность проходить там, где обычные суда, в частности — катамаран, плот, не в состоянии пройти.
При перевороте бублик становится на ровный киль и это — его преимущество. Он, конечно, раздвинул и приподнял на две головы пределы прохождения сложнейших порогов.
Бублик в 1989 году Костя Эриксон привёз на международные соревнования «Чуя-ралли», как образец. Константин Эриксон — наш товарищ из Новокузнецка, изобрёл его и, в общем-то, он нам предложил испытать его на хороших речках.
В 1987 году, когда впервые увидел бублик у них, он был ещё сырой, готов не полностью. Было незаконченное колесо. Форма была та же, и посадка — два человека друг на против друга, но бублик был срезан сверху. Это был как бы этап. А полностью готов он был в 1989 году.
Тогда все рот разинули и поняли — это великолепная конструкция!
Мы взяли бублик с собой в 1989 году на Чулышман и, пройдя реку в очень большую воду, поняли, что судно действительно уникальное и замахнулись на Чульчу…
Она тоже после нас не пройдена никем. Это была очень большая вода, паводковая и мы смогли на бублике её впервые пройти. Туда сегодня даже на бубликах ребята её не ходят, потому что это очень опасное препятствие.
Для бублика самые подходящие две реки – Чульча и Карагемский прорыв. В 1989 году мы сделали Чульчу в полном объёме, а потом Карагемский прорыв.
Когда пересели на бублики, стало ясно, что он прощает много ошибок. Надо меньше техники, она не такая филигранная, опасность сглаживает, много нивелирует для любого водника.
Именно поэтому устремилось на бубликах кататься много малоподготовленных людей. А потом, в силу того, что на нем стали ходить все, кто попало, уже пошли трупы. На бубликах стало гибнуть много людей.
Справка
Идея бублика (карабубера) родилась случайно в 1986 году у водников из г. Новокузнецка В.Р. Герасимова и К.Х. Эриксона, в ходе экспериментов. Первый бублик был показан на сплаве «Чуя ралли-87», но, увы, он был тогда ещё «сырой».
Вторично продемонстрированный на международных соревнованиях «Чуя ралли–89», доработанный бублик привлёк внимание Александра Проваторова, который решил попробовать его для первопрохождения р. Чульча.
В 1989 году А. Проваторов, М. Кутилов, С. Горбунов, И. Калинин совершили первопроход Чульчи, от которого и началась большая история бублика…
О самом важном
Для успешного преодоления сложных препятствий должно совпадать много факторов. Но, прежде всего, должно быть соответствие твоей подготовки и препятствий — порогов и водопадов, которые ты проходишь. И ты должен быть готов психологически.
Надо правильно читать воду, не бояться её, хладнокровно к ней подходить и бороться, в первую очередь, не с водой, а с собой, со своими слабостями. То бишь, с трусостью и ленью.
Трудно сказать, как готовились к первопроходам. Когда живёшь в этом, ты не анализируешь, не раскладываешь: что главное, что второстепенное. Нужна цель, к которой ты идёшь. У альпинистов – вершина, у бегуна скорость. А здесь — прохождение участка реки. Попробовать пройти его на своих лодках, на которых ты сидишь и пройти его успешно, безаварийно. Это — главная цель.
Само собой должна быть хорошая физическая подготовка. Ведь всё у меня делалось по молодости. Мы были просто сильные, как черти. Настолько сильны, насколько хорошие были у нас физические данные.
Например я, не занимаясь никогда лёгкой атлетикой, прыгал в высоту 1,75, будучи ростом 1,72, в длину прыгал 6,05, бегал за 11 секунд сотку, 36 раз подтягивался, на одной ноге 30 раз приседал «пистолетиком».
И подобные характеристики физических данных, достаточно высокого плана, были у всей нашей команды.
На грани
Критических моментов было очень много, всего даже не перечислишь. На Чебдаре мы погибали, и на Чульче. На том же Карагемском прорыве. Было масса моментов, когда река пытается тебя сломать, а ты борешься и выживаешь.
Считаю одним из хороших моих качеств — чем опаснее ситуация, тем я становлюсь хладнокровнее.
Я могу очень чётко разложить ситуацию на пальцах, раскладываю её всю. У меня в это время всё идёт как будто бы в замедленном действии. Я и потом вспоминаю по этапу всё очень ярко, как бы растянутом во времени. В такой ситуации становлюсь очень холодным и рациональным.
О сплаве на доске
В международных соревнованиях «Чуя-ралли-89» я не участвовал. Сплав на доске — эксперимент для серфингистов на горных реках. Сейчас это распространено, а тогда было впервые. Приехал сам изобретатель этого вида доски и сказал, что хочет показать, как на ней плавать и ему нужен ученик.
Это была более толстая доска, в отличие от современных, более тонких, и сделана из пенопласта. Широкая, чуть шире человеческих плеч, с двумя ручками впереди.
Американцы спросили: есть кто-нибудь из русских, кто на этой доске хотел бы плавать. Все показали пальцем на меня. Изобретатель объяснил, как работать на доске, мы вместе нырнули и стали гонять.
Быть на высоте
Сейчас это всё осталось в прошлом. Когда тебя уже под 60 лет, ты это вспоминаешь как бы вдалеке.
Я считаю, что водный туризм не для 40 и 50-летних. Это моё мнение. Вот я отказался от сплава с Сергеем Лагодой, который по сумасшествию равен мне. Мы с ним кое-какие маршруты проходили, в том числе и Карагемский прорыв 2003 года. Совместно участвовали в спасработах.
Ему сейчас 63, он постарше меня и всё никак успокоиться не может. Заявляется на чемпионатах, хочет быть лучше и круче других. В таком возрасте он собирается по Голубому Нилу в Африку.
Вчера вечером я должен был улететь туда. Отказался.
Есть много разных причин, но всё-таки главная из них – нежелание участвовать в экстремальных вещах на воде. Там обязательно должно быть тело. Недаром говорил, что подтягивался более 30 раз. Физически ты должен быть на высоте.
Сейчас такой формы за собой не чувствую. Разве можно такие сумасшедшие вещи делать, такие амбиции, без великолепной физической подготовки? Конечно, нет. А форма у меня уже не та.
Детский туризм
Я работал на станции юных туристов экскурсоводом, руководителем туристической группы, и у меня было несколько групп. Мы делали всегда какие-то необычные путешествия. Старались дальше, выше других.
Потом, в 90-е годы, из этой группы мы создали школу гидов. Наши ребята получали профессиональные знания. Например, географию у нас читали краеведы и писатели, медицину — профессиональные врачи, травматологи, безопасность – профессиональные спасатели и т. д.
В ребятишек мы вкладывали очень много профессиональных знаний. Так и получилась школа гидов.
Она была организована в 1995 году. Мы получили, благодаря нашей системе, профессиональных гидов. Они работали у нас на турбазах, на наших маршрутах. А сейчас очень много из них стали работать на себя. Многие директора фирм, практически все стали мастерами спорта. Как бы это — совершенно естественный процесс.
«Детская империя туризма» у меня сейчас от турбазы. Туризм – это, прежде всего, самостоятельность. И в первую очередь — активный туризм.
Динамика жизни
Я знаком многими альпинистами, например, с Евгением Виноградским. Мы с ним встречались на Эвересте. Он готовил тогда Северную стену, в 2001 году, а мы делали своё восхождение.
Альпинизм – это совсем не то. Настолько это не динамично, настолько вяло, настолько зависит от погоды.
Водный туризм — не важно какая погода. Всё равно ты мокрый. Шторм, не шторм где-то наверху — мне наплевать. Ты работаешь — и всё!
Альпинизм — это очень нудно и очень-очень медленно. Как в шахматы играть. Не блиц, а длинные партии. Так и альпинизм.
Да, ходят деды по 70 лет. Тот же Владимир Шатаев, с которым мы встречались на Мак-Кинли. Для стариков возможен и альпинизм.
Мне альпинизм не нравится. Нравится пейзажами, красотой гор, но никак не самим путешествием. Альпинизм по темпераменту мне не подходит.
После Эвереста я вывел команду ребят-альпинистов на Среднюю Катунь. Для них это был такой шок! Динамика водного туризма — это что-то вообще сверхъестественно. Они не приучены к этому.
Любимые книги
В первую очередь — хорошие из школьной программы. А любимые писатели — Шукшин Василий Макарович и Джек Лондон. «Мартин Иден» - самое любимое произведение.
Советы мастера
Пожелаю всем, кто впервые собирается совершать сплав по рекам Горного Алтая — очень уважительно относится к реке. Прислушивайтесь к себе, к своим чувствам и самой реке. Для меня река —что-то большое и живое. Именно поэтому её надо уважать и общаться с ней. Тогда она вам поможет.
См. также:
От Урала до Лены с первой попытки
Встреча с Александром Проваторовым
Эверест 2001 г. Сибирская экспедиция. Интервью с. А. Проваторовым
© Е.Гаврилов, интервью от 16 января 2017 года. Ссылка на сайт обязательна!