Неустроева Лия Станиславовна
- Информация о материале
Специальное интервью [14 декабря 2016 г.]
Лия Станиславовна Неустроева (22.05.1933, Москва) — один из родоначальников пешего и водного туризма в Горном Алтае, мастер спорта СССР по туризму (1956), судья республиканской категории, заслуженный путешественник России. Ветеран труда. Председатель горно-алтайского городского клуба туристов и член Президиума Совета по туризму области.
В 1955 году окончила Ленинградский государственный институт им. Герцена.
В 1959 году начинает работать в Горно-Алтайском пединституте.
На протяжении 50 лет руководит, основанным ей, турклубом «Горизонт».
Воспитала более четырёх тысяч спортсменов-разрядников, часть из которых смогла добиться самых высоких результатов, судей и инструкторов по туризму.
Вместе с мужем, Владимиром Ивановичем Неустроевым, совершила множество первопроходов по рекам Горного Алтая, оба они являются основоположниками рафтинга в регионе.
Почётный гражданин Горно-Алтайска (28 августа 2008 г.).
«Отличник физической культуры и спорта», «Ветеран спорта РСФСР», «Отличник просвещения СССР», «Почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации», «Отличник народного просвещения».
О корнях
Почему фамилия Неустроевы? Это уральские корни. Владимир Иванович жил в деревне Неустроево. Бабушка у него — беднячка.
А моя фамилия Раубо. Отец был поляк, москвич. Из рабочей семьи. Мы с мамой узнали, что мужчина с такой фамилией работал на Барнаульском заводе. Мать у меня по девичьи Минадора Кузьминична Гаврилова. Она из Чувашии, чувашка. Урмарский район, село Мусирмы.
Что удивительно — у моей матери в семье было восемь человек. Из них четыре мужчины и четыре женщины. А у отца — одна женщина и восемь мужчин.
Туризм – это зараза
Мама работала в детдоме и ходила в походы с ребятишками. Я же в школе занималась плаванием, лыжами и в походы не ходила.
Почему вначале, после поступления в институт, не ходила в походы? Нашли, что у меня сердце шалит. А это было из-за большого срыва, когда меня не приняли в университет на геофак из-за того, что отец был репрессирован. В 1951 году его ещё не реабилитировали, хотя, он умер в 1942 году.
А геофак у меня остался в груди. Когда приехала в Горно-Алтайск, то поступила заочно на геофак и закончила его. Практику проводила со студентами.
Когда стала учиться в Ленинграде, в институте им. Герцена, у нас всегда в сентябре проводились ночные соревнования по технике ориентирования. Вот туда меня туда пригласили.
На первом году учёбы я влюбилась в туризм. Меня пригласили в поход, в «двойку», хотя, новичков нельзя было приглашать. Первый поход был на Кольский полуостров. Втянулась, заразилась. Туризм – это зараза.
Школа у нас была отличная и меня приучили тогда к тщательности. Когда мы учились, у нас был руководитель, который прошёл армию, один из лучших руководителей Ленинграда по туризму. В те времена в Ленинграде работали три очень грамотных инструктора — В.В. Допкович, А. Хржановский и А.Г. Громов.
Мы постоянно ходили в походы. Прошли весь Кольский полуостров. Сплавились на Кольском полуострове, почти по всем рекам в Карелии, Ленинградской области. Всё там было пройдёно.
Мастером спорта СССР стала в 1956 году. А Владимир Иванович выполнил норматив мастера в 1953 или 1954 году.
Когда поступила, он учился на третьем курсе. Мы познакомились, и на четвёртом курсе расписались. Учёбу Владимир Иванович закончил на два года раньше меня и стал работать в Ленинграде.
Путь до Алтая
Когда закончила в Ленинграде институт, мне дали свободный диплом. Можно было, конечно, там и оставаться, но в Ленинграде тогда на было свободных мест. Работать по специальности можно было в том случае, если кого-то отправляли на пенсию. И я решила никого не вытеснять.
А на год раньше меня закончил институт наш товарищ из Улан-Удэ. Он пригласил нас к себе на работу в институт. У нас была только мама и мы туда поехали. Владимир Иванович стал работать в институте, а меня пригласили в министерство просвещения, развивать туризм и т.д.
Мы отработали там четыре года, на протяжении которых всё время снимали квартиру.
В 1957 году был сбор в Опалиха старших инструкторов по туризму. Это был можно сказать сбор старших инструкторов Союза.
Владимир Иванович работал там старшим инструктором, а я, под девичьей фамилией, — участником. Потому что раньше не разрешалось, чтобы муж и жена были вместе в таком важном мероприятии. Вот там мы и познакомились со старшим инструктором Бийской турбазы.
В 1958 году Владимир Иванович ходил старшим инструктором на Урал, а я ездила летом работать старшим инструктором на Кавказ, на турбазу Хаджох — там, где база с северной стороны и пересекает Кавказский хребет и спускается к Даргомысу. Короче говоря, там мы получили очень хорошую школу.
Так получилось, что друга Владимира Ивановича, Михаила Петровича Антиосова, послали в Горный Алтай гостренером по горнолыжному спорту. Он был мастер спорта по туризму и хорошо занимался горно-лыжным спортом. Он строил трамплин в Горно-Алтайске, трассу. Тогда здесь было много горнолыжников.
Списавшись с Владимиром Ивановичем, М.П. Антиосов узнал, что у нас нет квартиры. И тогда он предложил, чтобы мы приезжали в Горно-Алтайск. Он сказал, что если мы будем оба работать в институте, нам сразу дадут квартиру. Мы соблазнились и поехали.
Я влюбилась в Горный Алтай. На Кавказе была, в Средней Азии, Забайкалье была, на Урале, а вот залегло — Алтай. Потому что это всё. Кавказ – это резкие красоты. Урал – не так романтично, красиво...
Первая встреча с Алтаем
В Горно-Алтайск мы приехали 26 августа 1959 года. Сюда ходило два автобума — один утром, другой вечером. Маленькие носатые ГАЗики.
Помню, мы приехали в шесть часов вечера. Горно-Алтайск находится в горах, как и Улан-Удэ. Подъезжаем — а гор больших-то, в общем, нет.
Что мне понравилось – площадь и памятник Ленину. Замечательный памятник. Я такого нигде не встречала, в очень хорошем обрамлении.
Остановились у деревянной гостиницы. Площадь, можно сказать, не асфальтированная. Большая лужа и большая, примерно диаметром около метра, лепёшка. Куда наступать: в лужу или лепёшку?
А водитель остановился, наверное, назло. «Приехали там всякие, как хотите, так и вылезайте!». В это время как раз пришли коровы, так как много местных жителей, почти все, их держали.
«Вы можете отъехать немножко подальше?». «Ничего, вылезете!».
Начало работы
Мы встретились со своим другом, пожили у него, а 31 августа пошли в институт, оформляться.
Владимир Иванович нашёл ребят лыжников, они стали тренироваться, готовить лыжи и базу. Я же поехала в колхоз, и провела там весь сентябрь. Тогда были дела колхозные.
По возвращении из колхоза, сразу стали заниматься. Собрала всех и сказала – будет туристская пятница.
Почему пятница? В Ленинграде, в институте ГПИ им. Герцена и вообще в городе, туристским днём была пятница. Туристская пятница. Различные заседания проводили тоже по пятницам. Так мы стали заниматься — по пятницам…
Сразу пришло человек тридцать, те, кому я рассказывала про туризм, будучи в колхозе. Далеко вначале не ходили, в походы выходного дня, потому что ни я, ни другой из нас пока ничего не знали. К тому же ни карт, ни лыж, ни снаряжения, ни спальных мешков не было вообще.
Новый год встречали недалеко, в селе, в школе…
О кафедре
Кафедры у нас тогда не было, мы входили в состав кафедры педагогики. Владимир Иванович старшим преподавателем, а меня приняли ассистентом.
Несмотря на то, что рост у Владимира Ивановича был небольшой, и если посмотреть на него — пацан кудрявый, он человек очень принципиальный, работящий и всегда добивался своего.
Через четыре года, в 1963 году, у нас образовалась кафедра физвоспитания. Кроме того, институтом стал руководить уже ректор, а раньше был директор.
Туризм — это вся жизнь
После того, как мы стали заниматься развитием туризма в Горном Алтае, у нас на протяжении всех последующих лет не было ни одного дня отпуска.
Только в первый год, после приезда, осенью, съездили к его родной сестре в Сталинобад (Душанбе). Мама была здесь.
Мы приезжали из одного похода, мылись в бане, приводили себя в порядок, собирались и шли в следующий поход.
Мы были первые мастера спорта по туризму. А ребята из Алтайского края тогда не могли больше «тройки» утвердить. Нас ввели в краевой совет. А спустя время стали вырастать новые мастера…
Но, кроме всего, у Владимир Ивановича были ещё лыжи. Он ездил на соревнования, занимался с лыжниками. В 1967 году он стал мастером спорта по лыжам. Как раз барнаульцы приезжали и была гонка сильнейших.
Первый поход
У меня было много знакомых по сбору старших инструкторов. На второй год мы связались с одним из них — со старшим инструктором бийской турбазы (хотя, мы были поверхностно знакомы) и выяснили: что ну них есть и что можно взять напрокат.
У них были тогда хорошие лыжные маршруты и мы решили брать у них лыжи. А потом, через профсоюз, выяснили, что, оказывается, можно брать туристские путёвки. И взяли путёвки.
В первый раз, в 1961 году, нас пошло сразу человек двадцать.
Не было ни карт, ничего. Я пошла в сельхозотдел, посмотрела какие у них есть карты, попыталась разобраться — что куда ведёт. Тогда укрупняли колхозы и оставались ещё старые деревни.
Составила маршрут, мы взяли лыжи, продукты, рюкзаки, спальники и пошли.
Идём… Должны же быть в деревни, хоть что-то. Нет ничего. Идём дальше — нет! С палаткой мы тогда не ходили — её просто у нас тогда не было. Стали готовиться ночевать в стоге сена. Вырыли ямки, норки. Было не очень холодно. Градусов 10-15.
Я встала на горку и стала принюхиваться: есть тут хоть что-нибудь? А нюх у меня отличный. Вынюхала —тянет дымком. Оказывается, недалеко был бывший охотничий домик. Вот у них и остановились. Переночевали, узнали где и какие здесь дороги, как лучше пройти.
Прошли населённый пункт, золотоносный рудник «Весёлый».
В последний день вышли на дорогу. А по ней только раза три в неделю ходили грузовые машины, которые возили руду. Зимой в этом районе не было таких дорог, на которых ходят автобусы или машины. На санях — пожалуйста! Поезжай.
Помню, что подходим к какому-то селу и едет мужчина на санях. Лошади сроду не видели людей с рюкзаками. Они как шарахнулись! А он был выпивши, его выбросило, а лошадь побежала обратно. Он матерится, ругается. И пошёл пешком…
Это был первый поход.
Второй поход
Летом 1962 года мы уже пошли в большой поход. Нас было 39 человек. Поход был на Телецкое озеро, примерно в районе 77 маршрута.
Но мы решили сначала зайти на Каракольские озёра. Посмотреть: что, как? Я тогда ещё заочно училась на геофаке и сказала ребятам: вы учтите, что озёра считаются снизу вверх, по мере отступления ледника и образования озёр.
Тогда там была одна небольшая избушка, на 12-15 человек. Потому что был только зимний маршрут, и приходило человек десять.
Мы переночевали, спустились в с. Элекмонар, прошли в с. Чемал, а затем по реке Кубе, но не тем маршрутом, не 77, а немного по-другому. Прихватывая северный маршрут, вышли на 77 маршрут в районе Сумультинского хребта. Затем спустились в Балыкчу.
Здесь мы встретили знакомого товарища и спросили как нам лучше переправляться? Он посоветовал взять баркас и на лодке сплавиться. А лодки тогда были большие.
И вот мы все, 39 человек, сели на одну лодку. Чтобы лодка эта освободилась, мы накануне помогли её разгрузить.
Когда проплывали по Телецкому, был попутный ветер. Паруса у нас не было и мы срубили (грех на душу!) кудрявую берёзу. Вот так, под берёзовым парусом, мы пришли в с.Артыбаш.
А потом уехали оттуда, так как возможности сплавиться по р. Бие не было.
Третий поход
В 1963 году мы уже ходили с Кош-Агачского района, от Бельтира, до верховьев Карагема. Заходили в с.Джазатор, переправлялись. Переправлялись очень безобразно, опасно. Не везде можно было пройти Карагем, но там, где были броды, мы перешли.
В то время, в районе Аргута , у пос. Кызыл-Аргут, стояла только большая лодка. Сейчас там мост. Двое переправляются, один возвращается. Вот таким способом мы переправляли 39 человек почти весь день. Нужно было переправить человека, вернуться, затащить лодку повыше, спуститься и т. д.
Затем прошли Каир, спустились и верховьями Ороктоя, притока Аргута, спустились на Аргут. После это мы поднялись Кузуяком и спустились на Кучерлу и в с.Тюнгур. Далее пошли на с. Усть-Коксу. Дошли до Катанды.
От Катанды мы стали искали попутную машину. Прошли 40 км, осталось 30 км до Усть-Коксы.
А тогда ни автобусов, ни машин не было. Были только грузовые машины, которые что-то привозили в Усть-Коксу, а обратно шли порожняком.
Вот мы и договорились с двумя машинами, чтобы они где-нибудь остановились для того, чтобы мы незаметно накидали вещи и погрузились. Из-за того, что ездить так было нельзя, мы поехали ночью, так как никто в это время не проверял.
Доехали до Семы, а оттуда проехали до бывшего тогда турлагеря «Катунь». Перешли на левобережье, и в районе Луковицы проводили первый краевой студенческий слёт.
Первые соревнования
Когда мы приехали в 1959 году, мастеров спорта по туризму не было и соревнования проводились редко. Но когда узнали, что мы приехали, обратились к нам с просьбой об их проведении.
Мы провели краевые соревнования по пешеходному туризму в Чемале, в районе ГЭС, на левом берегу Кубы и на правом берегу Катуни, на стрелке. В первый раз я увидела тогда Верблюда, мы на него поднимались.
В общем, помогли организовать соревнования по ориентированию, самые простые и просто туристскую полосу препятствий. Это хорошо помню.
Это было или в середине или конце июля.
У истоков водного туризма на Алтае
Когда мы с Владимиром Ивановичем первый раз были на сборах, мы купили себе собственную байдарку «Луч». А когда приехали в конце августа 1959 года в Горный Алтай, то вдвоём, с Владимиром Ивановичем, от Телецкого до Бийска прошли на своей байдарке.
Первый раз мы сплавились в 1962 году по реке Майме. Была одна лодка.
А в 1964 году, один из наших студентов, по окончании института, купил лодку. Так появилась вторая лодка, и мы решили поехать в Коксу, сплавиться по Катуни.
Но Катунь мы тоже не знали как следует. Решили: если будет опасно, не пойдём.
От Усть-Коксы сплавились до Тюнгура. Хотели сплавляться дальше. И хорошо, что не успели…
Мы тогда решили: переправимся, оденем жилеты, привяжем всё и пойдём вниз. Наверное, бог нас миловал. Мы не стали ничего привязать — думаем перейдём на лругую сторону и всё переложим, где-то выше Аккема.
Стали переправляться… А там был единственный камень. Мы засмотрелись и одна лодка, Владимира Ивановича, зацепилась и перевернулась. Можно сказать, почти на ровном месте. Просто было быстрое течение. У Владимира Ивановича, конечно, всё уплыло: тушёнка, сгущёнка, сухари и крупы. У него было два ружья, но они лежали не в нашей лодке.
Мы её, конечно, не поймали. Переправились на другую сторону и пошли её искать. Конечно, не нашли.
Решили так: мы с Владимиром Ивановичем пойдём пешком, посмотрим Катунь, а Коля Малков и Аркадий Александров поедут домой. (Александровы потом стали основателями ориентирования, они оба закончили наш институт)
Мы пошли пешком, посмотрели трассу и порадовались тому, что перевернулись. Потому что ниже начинается Аккемский прорыв, Аккемская труба. Владимир Иванович с Аркашей, конечно, более опытные, а у меня парень был практически тогда новичок.
Так мы дошли до Малого Яломана. Оказывается, что там есть улово, в котором если что-то где-то поплыло, в этом месте местные жители могут это выловить. Вот там они оставшееся и выловили.
Мешков в нас тогда специальных не было, мы клеили их из детской клеёнки. Почему-то мешок они нам отдали. Но он оказался раскрытым. Они вытащили оттуда кое-какие вещи и кое-что обратно запихнули. Но отдали.
Когда мы вернулись в город, к нам пришли спасатели. Вы сплавлялись? Да, только одну лодку потопили. Оказывается, перед нами пропали парень из Москвы, а девушка из Бийска. Их так и не нашли.
Так началась наша «вода». Серьёзная.
Первые сплавы
В 1965 году образовался Горно-Алтайский областной совет по туризму. И в край пришли лодки. Нам их отдали потому, что никто в крае, собственно, не занимался хождением на лодках. И мы организовали первый поход по Песчаной.
В водный поход пошло 18 человек новых студентов, которые стали заниматься «водой». Какая это река, Песчаная, мы тогда ещё не знали. Спросили: что, как? Аркадий с Колей стали работать. Шли параллельно.
Потом мы посадили и сломали лодку. Пока ремонтировали, они вернулись. А прошли мы 25 километров. Очень хорошие пороги на Песчаной.
Я не знаю кто сказал, что первыми прошли Песчаную томские водники в 1978 году. Мы проходили её ещё в 1965 году.
После этого мы в мае ещё три раза были на Песчаной. А 26 числа мы выезжали в Ильинку, сверху, в район Барагашá, ниже немножко. Там собирали лодки и спускались. Это у нас была, так сказать, школа.
А потом стали ходить по Бие. Сначала садились, и шли по Телецкому вдоль одного берега, возвращались вдоль другого. После чего сплавлялись по Бие до Бийска. Это была очень хорошая школа.
Походы со смыслом
Сначала у нас была секция. А потом мы стали организовывать различные мероприятия к определённым датам. Например, в 1965 – к 20-летию Победы. Мы тогда провели большой институтский слёт. Все участвовали. В крайнем случае, участвовали по приказу почти все студенты.
Было десять палаток на берегу Катуни. На слёт пригласили участников войны, поздравляли их, был концерт.
После этого решили, что каждые пять лет, посвящённые Дню Победы: 25, 30 и т. д., мы будем проводить такие походы. Для того, чтобы поздравлять участников войны, оставшихся в живых, возлагать венки и т. д.
Клуб «Горизонт»
Направлений стало много: агитационное, выходы по праздникам, походы воскресного дня, мероприятия, посвящённые разным событиям, вода, лыжи.
И мы решили: всё, надо переименовываться в клуб. Почему клуб? Потому что в нём возможны разные варианты занятий, всякие мероприятия.
Клуб мы организовали в 1967 году. Появились у нас подразделения: кто-то непосредственно отвечал за походы, кто-то за агитпоходы и т. д.
Но что было интересно, Владимир Иванович зимой почти не ходил. Редко когда, на какие-то мероприятия. Потому что он ещё и мастер спорта по лыжам, а посему занимался с лыжниками. В Министерстве просвещения они были в призёрах. Так что зимой занималась почти я одна.
Традиционно, чтобы работала школа, мы стали организовывать походы, где наряду с новичками ходили и опытные туристы. Собирались и шли во время каникул: кто в «единичку», кто в «двойку», кто в «тройку».
Сначала шли на Караколы, где уже был построен большой дом. Кажется на втором, большом озере. Первое – самое маленькое. А на третьем озере когда-то стоял первый туристский домик.
Потом расходились: «единичка» шла в Эликмонар или ещё куда, «двойка» шла на Кара-Кокшу, а «тройка» шла или на Телецкое озеро, или в Эдиган.
А в марте у нас были походы на Катунский хребет или в другие места.
В 2017 году будет 50 лет клубу. А к 40-летию мы готовили большую выставку, там было всё. Потому что у нас много стендов, фото, всего-всего. Мы всё печатали. У меня есть все протоколы до 30-й Семы. Владимир Иванович был главным судьёй. Протоколы, личные результаты – всё это есть.
Нас неожиданно, в 2014 году, когда сверху спустили пруд, а другой пруд прорвало и пошла волна, затопило. На базе было залито больше метра и пока выкачивали, много больших стендов и материалов погибло.
Первое восхождение на Белуху
В марте 1972 года у нас было восхождение, посвящённое 50-летию установлению Советской власти на Алтае. Мы зашли из Тюнгура, перевалили по Кучерле в верховья Катуни на правый приток Катуни, Капчал, спустились и подошли к Белухе с Южной стороны. Отсюда можно было делать восхождение.
В 1972 году мы стояли под камнем, Геблеровой горкой, которая находится с южной стороны. Там всегда останавливаются. Это здоровый камень и за ним безопасно, даже когда сойдет лавина.
Там мы встали, и стали осуществлять заброску продуктов под самую перемычку, Раздельный гребень. Где смыкаются основной язык ледника Геблера и левый, который начинается с Восточной Белухи. Забросили туда продукты.
А на следующий день начался буран, снегопад. Просидели мы так три дня. На четвёртый у нас заканчивался контрольный срок и мы решили вернуться.
Дошли до слияния с Капчалом. Ночью проснулись — погода проясняется.
Я решила идти обратно, потому что нас могли начать искать, а Владимир Иванович, два геолога и студент, возвратились, чтобы сделать восхождение на Белуху.
Мы перевалили, спустились вниз. Нам очень повезло: перед тем, как выходить на Кучерлу, есть широкое место и совсем не видно лыжню, которую мы проложили. Думаем: скатимся туда, и всё будет в порядке. А накануне сошла лавина со склона на склон. А так как лавина сошла, нам ничего уже не грозило.
Мы спустились, там нас ждал автобус. Позвонили в спасслужбу и сообщили, что вернулись.
А на следующий день вечером, по нашей лыжне, двойными и тройными переходами, пришла в Тюнгур четвёрка, совершившая восхождение на Белуху. Из туристов наши первые ребята поднялись на Белуху. Ледник они прошли на лыжах.
Потом, в 1982 году, когда праздновали 60-летие установления Советской власти на Алтае, наши тоже поднимались на Белуху.
Первопрохождение Катуни
Так вышло, что чехословацким туристам захотелось побывать в Горном Алтае и сплавиться по горным рекам. У кого получить консультацию, кто может им в этом помочь? Они написали в музей, и там рекомендовали нас. Мы списались с чехами и в 1967 году к ним съездили.
А в 1968 году они к нам приехали и мы сплавились по Катуни от самых истоков.
Они привезли водные каяки, надувные лодки. Два каяка привезли мы, когда ездили в Чехословакию.
А мы на таких лодках ещё не ходили, были не готовы, не было опыта. Когда я впервые села на этот каяк, то махала вёслами, наверное, быстрее, чем бабочка крылышками.
В общем, сплавлялось пятеро: Владимир и Лия Неустроевы, преподаватель Барнаульского пединститута Аркадий Александров и чехи — зоолог доктор Отокар Штерба и молодой инженер-экономист Яромир Штетина.
Сплавляться от Белухи по Катуни начали в начале августа. Там, где в Катунь впадает Капчал, есть «труба», «Тёщины зубы», как мы всегда называем. Мы из под самого ледника, где начинается Катунь, сплавились до «зубов» Капчала, здесь протащили каяки, потому что возможностей прохода тогда не было — вода была большая, прошли все пороги по Верхней и Нижней Катуни, пришли в Усть-Коксу.
Не доходя до Коксы, произошёл забавный случай: Владимир Иванович пришиб гуся и положил его в лодку. Но гусь внезапно ожил и стал щипать его куда попало.
После того, как мы остановились в Усть-Коксе, Владимир Иванович слетал в Бийск. Туда пришла «Матильда 1» — солдатский понтон военных времён, на которых переправлялся взвод, самое мелкое подразделение. На таких совершали переправы через Днепр во время войны. У чехов остались эти понтоны.
Они привезли один, на 16-18 солдат, на сплав. Вес понтона — 80 кг.
От Усть-Коксы мы пошли на этом понтоне. Шли на вёслах, пятеро. Нам бы тогда сделать дырки, как сейчас в рафтах: когда воды набирается больше, чем надо, они затопляются, а если меньше груза — вода уходит. А здесь нам и закрываться было нечем, не продумали.
Прошли везде. Единственное место, где перевернулись – на «Шабаше». Когда мы входили в него, Владимир Иванович сказал, что надо грести, но Отокар решил, что грести не будем. В данном случае, один раз, чехи оказались неправы. Если бы мы гребли, то заскочили бы на вал, захватились, и не перевернулись. А так заскочили на вал, скорость упала, нас боком чуть поставило — и мы перевернулись.
Нам трудно было, конечно, впятером. На одном берегу осталась я, на другом – они. Это было перед Урсулом .
В 1968 году мы отпраздновали первопрохождение Ильгуменского порога. Того, у которого сейчас проводим «Ак-Талай Маргаан».
После того, как мы спустились до турбазы «Юность», мы с чехами расстались… А уехали они от нас в конце августа.
По рекам Алтая
Когда мы прошли Катунь, мы подумали: вот к нам приезжают: то ту часть пройдут, то эту. А мы-то что, хуже всех? И решили, что теперь настало время осваивать большую воду.
До этого мы уже совершили сплавы по Ише, ниже Паспаула в большую воду, по Малой Ише в Большую, была Песчаная, Сара-Кокша, Кара-Кокша, Уймень, Сема. В общем, все эти реки были пройдены.
И мы стали, по нами составленному плану, совершать сплавы по рекам Горного Алтая.
Прошли сначала Чую, потом Башкаус, Чулышман, Сумульту, Кадрин…
Была у нас экспедиция по Аргуту. Мы заехали 22 июня, а 22 сентября 1970 года Владимир Иванович прошёл весь бассейн Аргута.
В Джазаторе, где Ак-Алахá, Кара-Алаха, Ясатер(Джазатор) сливаются, начинается Аргут. Прошли «Тёщины зубы» в Кара-Алахе, Ак-Алаху, Джазатор. Потом Шавлу, Карагем. Когда стали спускаться, перевернулись на «Атлантах» и оттуда спустились в Иню.
Тогда ходили вчетвером: Владимир Иванович, Коля Малков, я и одна девушка. Мне пришлось оставить их: нужно было организовывать занятия со студентами. А они поднялись в Чибит, оттуда перевалили в верховья Шавлы и спустились по ней. Там есть порог Неустроева — не знаю, кто из ребят его так назвал. А далее они спустились до Аргута.
Непройденным остался только Юнгур. Почему Юнгур? Потому что в низовьях, где-то на 1,5 км начинаются водопадные участки, а верховьях ничего особенно не было. Единственный, не пройдённый приток на Аргуте.
Так мы прошли все реки…
Сплав с авиацией
А сначала мы ходили на байдарках. А когда узнали, что можно приобрести ЛАСы (лодка авиационная спасательная – Е.Г.), списанные в авиационных частях, написали маршалу СССР А.А. Гречко.
Вначале думали привезти их с Байкала, но оказалось, что есть ближе — в Семипалатинске. Владимир Иванович поехал туда, и нам дали 10 ЛАСов. Два ЛАСа были потрёпанные, но на восьми ЛАСах вполне можно было ходить в походы.
Первый раз сплавлялись по Аргуту. Всё время со мной ходил в лодке парень, Анатолий Фёдорович Иванов, который живёт сейчас недалеко от Барнаула.
Мы переделали ЛАС под байдарку. Впереди нашили чехол и сделали дырки, туда залазили, закрывались, как в байдарках. И гребли по байдарочному. А москвичи гребли по каноэному. То есть два впереди — один немножко впереди другой сзади, а третий на корме. Втроём гребли однолопастным веслом. А мы двое двухлопастными.
Водный спорт
Когда нас чехи пригласили к себе в 1967 году, мы попали в городе Липно на IX чемпионат мира по гребному слалому, каяков и каноэ. У меня до сих пор есть эта книжечка с переводами.
Мы посмотрели: что это и как проводится, и решили — прежде, чем осваивать реки, надо быть грамотными, всем знать как тренироваться, как страховать и прочее. Надо сделать так, чтобы у нас всё было в спортивном виде.
Стали тренироваться, заниматься и решили, как подведение итогов, проводить соревнования.
И открылось ещё одно направление – участие в спортивных соревнованиях. Где только не участвовали! И в союзных, и в «Спартаке», и в«Буревестнике»— во всех соревнованиях. Только бы участвовать. Наша первая команда выступала за край, а вторая – за Горно-Алтайскую автономную область.
В 1970 году у нас был первый слёт Семы, своё соревнование. Тогда же проводили ТЛТ, ТВТ, ТПТ (техника лыжного, водного, пешеходного туризма). Первенство по лыжам по краю у нас всегда проводилась, по пешеходному туризму мы не принимали участие, а по технике водного туризма — Сема.
Из газеты «Алтайская правда» от 15 мая 1970 года: «Недавно в Горном Алтае на реке Семе состоялись соревнования по водному слалому, проведенные по инициативе совета по туризму.
На соревнования съехались спортсмены-водники из Красноярска, Новосибирска, Бердска, Кемерово, Барнаула, Бийска и Горно-Алтайска.
Первый этап — скоростной спуск. Прошедший накануне дождь превратил реку в бушующий поток. Но спортсмены один за другим выходили на трассу. Все водники одеты в спасательные жилеты. Лишь 21 лодка из 30 без происшествий достигла финиша.
Второй этап водного слалома заключался в прохождении 13 ворот. Лучше других это удалось сделать нашим землякам В. Неустроеву, А. Вишерскому, Ю. Малкову, Г. Терентьевой.
Победителями оказались водники Горно-Алтайска».
А в то время соревнования по гребному слалому проводили в Красноярске. На первой Семе мы были первыми, потому что посторонних там почти не было. А на второй Семе — вторыми или третьими (первый Красноярск).
После этого, мы свои лодки-байдарки стали переделывать. Двухместные байдарки, как на слаломе, надо было крутить, на воротах поворачивать. А они приспособлены изначально для гладкой воды. И они у нас стали другой формы — мы их стали забананивать. И на четвёртой Семе, а может и на третьей, мы отыгрались…
Прошло время и байдарки отошли понемногу в историю. Стали появляться катамараны, на которых и стали заниматься.
Хорошо помню, как ездили где-то на Снежной, на Байкале, по технике водного туризма закрывать лодками, а М.Ю. Колчевников со своей командой — на плотах.
В 1978 году барнаульцы начали проводить соревнования «Сплав на Чуе». Но мы туда не могли ездить, потому что они проводили их на майские праздники, как и мы.
У нас народу много было, до 20 команд. Потому что раньше называлось так — Алтай, Сибирь и Дальнего Востока.
А потом, был Кубок мира, или первенство мира «Чуя-ралли-89» и было очень холодное лето. Его участники, по пути на соревнования, остановились у нас. Негры у нас в Горно-Алтайске скупили телогрейки, шапки.
Мы сказали тогда, что поедем только в том случае, если они перенесут соревнования по срокам позже. Если нет, то мы останемся.
Мы послали одну сильную команду туда. Колчевников Михаил Юрьевич, перед тем, как проводить первые соревнования, консультировался у Владимира Ивановича, они с ним встречались...
А когда они перенесли соревнования на 9 мая, мы приехали всем клубом — и судьи, и команды. Это было в 1990 году.
«Чую-ралли» до нас проводили не как первенство, а как слёт. «Ну, во сколько начинаем соревнования?». «Ну, в 12. Ну, в первом часу». Наши приходят в 12, общей готовности нет. Вечером они выпивают, гуляют и рано вставать им не хочется, не успевают.
Когда поручили Владимиру Ивановичу проводить соревнования, он сказал: «Ребята! Начало завтра во столько». У нас в этом отношении была железная дисциплина. Дисциплина — это осознанная необходимость. Так мы поставили и у нас всегда так было. Если мы сказали так, значит так и будет. Надо всё продумывать наперёд. Таким образом и стали проводить.
Когда погиб Михаил Юрьевич Колчевников, соревнования предложили продолжить проводить нам. Но мы сказали: «Как же так? Ваши соревнования, вы начинали. Нехорошо, если мы будем влазить со своими правилами». Но когда они проводили соревнования, им много помогал Владимир Иванович.
Потом они стали сплавляться, делать Мажой…
Е. Гаврилов, 8 января 2017 года. Ссылка на сайт обязательна!